— С моим мнением все в порядке, — ответила она. — А это твое мнение и Ирвина. Мне нужно мнение со стороны.
После этой фразы в машине нависла тишина. Когда они подъехали к «Фо уиндс», там уже стоял черный джип, припаркованный возле номера Ирвина, в нем никого не было. Припарковавшись рядом, Ирвин спросил:
— Это ведь тот же самый джип?
— Понятия не имею, — ответил Фицрой, — сейчас мы наблюдаем последние изменения в цвете. Но где они сами?
Они вышли из Вояджера, осматриваясь вокруг, и Ирвин сказал:
— Наверное, они замерзли и решили подождать внутри?
— Думаешь, они не видели, что мы приехали?
Перышко вмешалась:
— Фицрой, почему бы тебе не посмотреть в своем номере?
Они уставились на нее, потом на закрытую дверь номера Фицроя. Фицрой заторопился к номеру, попутно ища ключ и бормоча под нос «Да это невозможно». Но когда он открыл дверь, парни уже были там, смотрели сериал, Энди сидел на стуле, Джон тоже, а Тини, словно светский Будда, расположился на кровати, облокотившись о спинку.
— Ну, вот и вы, наконец, — встретил их Энди, веселый как всегда и поднялся, чтобы поздороваться, а Джон в этом время выключил телевизор. — Перышко, присаживайся, на мой стул.
Казалось, Фицрой потерял значимую долю своей самоуверенности.
— Вы… что, попросили горничную вас впустить? — спросил он.
— Ой, да зачем отвлекать людей от работы, — сказал Энди. — Давай, Перышко, присядь. Мы все хотим увидеть твое письмо.
«А мне начинают нравиться эти клоуны», подумала Перышко и сказала:
— Спасибо, Энди, ты настоящий джентльмен, — и она присела на стул, который с недавних пор стал его собственностью.
Фицрой без особого энтузиазма сказал:
— Удивлен, что вы до сих пор его не прочли. Оно вон там, в ящике.
Такое высказывание очень задело Энди.
— Фицрой, мы никогда не станем рыться в твоих вещах. Здесь все уважают друг друга, не так ли?
Со стороны кровати послышался голос Тини:
— Да, теперь нам всем нужно ладить, в этом и заключается вся идея.
— Нам не терпится увидеть это знаменитое письмо, — сказал Джон.
— Покажи им, Фицрой, — попросила Перышко. — Посмотрим, что вы скажете.
Похоже, Фицрой решил все-таки не обращаться в полицию по поводу взлома и проникновения. Их пригласили, и вот они здесь.
— Конечно, — сказал он и пошел через всю комнату к маленькому хлипкому столику. — По правде говоря, я горжусь им, — сказал он, выдвигая ящик. Достав из него копию письма, сделанную в ближайшей аптеке, он продолжил: — Боюсь, всего одна копия.
Чтобы все трое могли читать письмо одновременно, Тини остался сидеть на двухместной кровати, держа письмо, а Энди и Джон сели по бокам, придавливая края матраса, и все трое начали читать. И Ирвин воспользовался случаем и уселся на стул Джона.
Когда они закончили, Тини передал письмо Энди, который лишь слегка наклонился вперед, чтобы отдать его Фицрою.
— Есть доля милой наивности, — сказал Энди.
— Спасибо, — поблагодарил Фицрой.
— Присоединиться к близким людям, — громко сказал Тини.
Ирвин усмехнулся:
— Душещипательно.
— Какая часть из этого, правда? — спросил Джон.
— Практически все, — уверил его Фицрой.
Трое так и остались на своих местах. Прям-таки целое скопление людей на одной кровати: огромный мужчина посередине и двое балансировали по краям, упираясь ногами в пол. Выглядело все это как алтарь какой-нибудь очень странной религии, но, похоже, всем было лень двигаться.
— А все эти имена, указанные в письме, — фамильное древо? — спросил Джон.
Все еще держа письмо в руках, Фицрой прошелся по нему взглядом:
— Джосеф Рэдкорн настоящий. Вы с ним уже встречались.
— Ты имеешь в виду, что мы его выкопали, — поправил его Энди.
— Именно. Его невестка Гарриет Маленькая нога Рэдкорн тоже настоящая, ну или была. Она умерла, но есть записи.
— А Морда самки? — продолжал допрос Джон.
— Это дочь Гарриет, — ответил Фицрой, — абсолютно реальный персонаж. Но все ее следы утеряны.
— И ее дочери.
— Вот, Перышко уже нашлась, — ответил Фицрой.
— Нет, — не согласился Джон, — ты ведь мне сейчас рассказываешь, что в письме является правдой.
— Хорошо, — сказал Фицрой. — Морда самки когда-то вышла замуж за Генри След скунса, чистокровного чокти, и какое-то время жила с ним в резервации. В 1970 у них родилась дочь, которую они назвали Перышко, но вскоре после этого их брак развалился.
— А потом что? — спросил Джон.
Фицрой пожал плечами: