— Не делай так, — Джейн задыхается, она пытается сама дотянуться до своей киски, но я пресекаю эту возможность.
Хватаю тонкие кисти и придерживаю их над ее головой одной рукой. Джейн не может вырваться. Она всхлипывает. Я прижимаюсь к ее губам и дарю грубый поцелуй. Очень грубый. Мы растворяемся в нем, словно сахар в горячей воде.
Когда я касаюсь ее плоти, Джейн судорожно и громко выдыхает мне в рот , но этого ей недостаточно, чтобы кончить.
— Скажи, Джейн, — мой язык касается мочки ее уха.
Пальцы возобновляют круговое движение, но через минуту вновь убираю, вызывая у Джейн слезы.
— Умоляю, — тихо молвит она.
— Скажи, что ты все еще любишь меня, — хрипло отвечаю и кусаю губу, потому что стояк вызывает неудобства.
— Я… — Джейн подавленно сглатывает.
Я вновь касаюсь ее там. Медленно. Чувственно.
— Тебя… — ее дыхание становится глубоким и быстрым.
Черт, она готова кончить.
— Ну? — ласкаю ее ухо, шею.
Я ускоряю движение своей руки.
Джейн выгибает спину.
— Я люблю тебя, Эйден! — выкрикивает она и зажмуривает глаза. Слезы катятся по ее щекам, и я спешу убрать их.
Мое сердце заполняется теплом, и я опускаю голову, чтобы втянуть в рот левой сосок ее груди. Быстро кружа пальцами по клитору, я приближаю Джейн к стремительному и умопомрачительному оргазму. Я чувствую сладкий сок у себя в руке, и это чертовски приятно.
Через некоторое время Джейн перестает дрожать. Она выпрямляется на постели, и я больше не держу ее, но не перестаю целовать. Джейн обнимает меня за шею, обвивая своей ногой мое бедро.
— Я тоже люблю тебя, — запоздало говорю в ответ. — Больше, чем ты можешь себе представить.
Джейн улыбается сквозь слезы. Я стираю их поцелуями.
— Прости, — произношу негромко.
Она не отвечает, лишь качает головой.
Я крепко прижимаю к себе Джейн. Ее волосы пахнут ягодами. Это безумно вкусный запах. Я люблю ее, и я растворился в ней… Полностью. Снова.
— Пообещай, что не оставишь меня, — вдруг шепчет она, обвивая меня своей рукой.
Я крепко зажмуриваюсь и проклинаю себя в тысячный раз.
Я не должен говорить ей этого и тем более обещать. Рядом со мной Джейн в опасности. Рядом со мной ее не ждет ничего хорошего. Но… я не настолько силен, чтобы оставить ее во второй раз.
— Пожалуйста, Эйден, — она поднимает голову и устремляет на меня жалостливый взгляд. Будто от этого обещания зависит ее жизнь.
Мое проклятое черное сердце сжимается в тиски.
— Обещаю, — хрипло произношу я. — Я никуда не уйду.
Ее губы расплываются в нерешительной улыбке, и она целует меня в шею.
— Спасибо, — отзывается тихо. — Спасибо.
ВОСЬМАЯ ГЛАВА
Джейн
— Черт. Я всерьез подумываю о том, чтобы переехать к тебе и поселиться в твоем шкафу, — бормочет Синтия.
Она стоит перед большим зеркалом в моей комнате, приложив к себе изумрудное атласное платье, которое я купила прошлым летом в одном бутике во время поездки в Атланту с мамой. Мы занимались шопингом, и наши отношения были более -менее сносными.
Я ухмыляюсь, лежа на кровати. Лора сидит рядом и листает модный глянцевый журнал. Она выглядит так, будто ей вообще все равно, в чем идти на вечеринку в честь какого-то городского праздника. Дня Спасения, кажется.
Синтия отводит одну руку, в которой держит платье, от себя и смотрит на него грустными глазами.
— Оно потрясающее, — вздыхает тяжко и протяжно. — Но зеленый цвет мне не идет.
Она поворачивается ко мне, чтобы я оценила.
— Ты права. Зеленый — не твой цвет, — я поджимаю губы и качаю головой. — Примерь янтарное платье с баской. Оно висит в дальнем правом углу, — я указываю пальцем в сторону гардероба, куда едва уместились мои вещи. — Оно подойдет к цвету твоих волос.
Аквамариновые глаза Синтии начинают гореть неистовым пламенем. Она подпрыгивает в порыве радости и разворачивается к огромному шкафу почти во всю восточную стену комнаты. Начинает копошиться и достает то платье, о котором я говорила.
— Примерь его, — киваю, когда девушка вопросительно и умоляюще смотрит на меня.
— Спасибо! — Синтия вновь начинает скакать и аккуратно кладет платье рядом с нами на кровать. — Девочки, не против стриптиза?
Я смеюсь и поворачиваю голову в сторону Лоры, щеки которой слегка краснеют. Синтия начинает снимать с себя вещи и остается перед нами в одном нижнем белье.
— Вечеринка будет через три часа, — тараторит, натягивая на себя платье. — Боже! — восклицает, когда ткань плотно обтягивает ее бедра. — Оно чертовски узкое. Но я все равно надену тебя, — Синтия опускает голову и обращается к платью, — потому что ты просто дьявольски крутое.