— В последний раз, когда вы выступали на балу в честь дня всех влюблённых, помнишь? Она принесла тебе свою валентинку прямо к сцене. Ну? Девочка была пухленькая и маленькая.
Воспоминания о том дне, как ураган врезались в мою память.
Рекс прочитал записку перед всеми. А девочка, потом убежала.
— А при чем здесь изгой, она, и, тем более я?
— После того случая, Дженна отвергает всех парней. Она ни с кем не общается, насколько я знаю. Недавно, вроде она встретилась с Марком. Только ничего не вышло. — Лана продолжала говорить о Джи, глядя в её сторону. А та, безмятежно сидела на берегу, откинув руки назад, пока воды Тихого океана лизали её голые ступни.
— О, был у неё друг, Трей. Только, он уехал в колледж, — слишком громко сказала Лана, что на нас даже оглянулись несколько ребят.
— Изгой, говоришь?
— Ну, да. — Лана стала слишком льститься ко мне, что мне пришлось пустить под контроль всю свою выдержку.
Ты не хочешь её. Ты не должен реагировать.
— Только в случае Дженни, она сама так решила. Никто ведь не заставлял её отгораживаться ото всех.
Совсем недавно, она стала приходить на пляж и тусоваться со своими подружками. Одна из них, кстати, встречается с Реном.
Стоило Лане вспомнить этого парня, во мне что-то оборвалось.
Когда-то, Рэн и я были хорошими друзьями. Пока этот придурок не решил украсть мою песню и выдать её за свою.
К счастью, тот парень из студии звукозаписи оказался не глупым, и попросил Рэна сочинить новые две песни. И конечно же, у Бакстера ничего не вышло толкового.
— Ты так много знаешь, малышка в памперсах, — заметил я, поглядывая в сторону Джи и допивая пиво.
Никогда не устану дразнить Лану.
Ей было семь, когда она писалась в кровать. Что её маме пришлось покупать для неё подгузники, пока девочка на научилась контролировать мочеиспускание.
Меня до сих пор забавляет эта история. Но называю Лану «малышка с памперсом» не из вредности, и не из желания обидеть её. Сначала это было способом посмеяться. Потом, я стал представлять её в памперсах, чтоб не желать её. Да так и осталось в привычке.
Пятница. Перед вечеринкой
Джи. Мне не надо напрягать память, чтоб понять, где я её видел раньше.
За годы девчонка изменилась. Оттого я не сразу вспомнил тот вечер на школьном балу.
Джи вытянулась, сбросила детский жирок. Можно сказать, стала горячей цыпочкой.
Но я не хочу ее, если у вас возникли такие подозрения. Джи для меня, скорее, как... младшая сестренка.
В прошлом, моя семья жила ближе к центру, напротив дома Джи. И я часто замечал её во дворе, когда она училась кататься на трехколёсном велосипеде. Позже, она и ещё две девочки прыгали на резинке. Потом, девочки пересели на двухколесный велосипед. Джи было сложней учиться.
Не помню, как называется эта игра, когда прыгаешь через резинку... сестра Тао тоже в неё играла. И порой, эта бестия заставляла нас служить ей колоннами.
Лана Купер. Горячая цыпочка Кармел-Бич. Знойная красотка. И когда-то я мечтал о ней. В смысле, мне хотелось переспать с ней и забыть о своей навязчивой идее.
Лана, сейчас стала блондинкой.
Её шелковистые волосы до сих пор доходят ей до середины талии, обрезанная в модную причёску.
Я стараюсь не думать о ней как о девушке, ведь, Тао убил бы любого, кто притронется к его малышке. Даже меня.
Кажется, сейчас, он оберегает её более усиленно, часто звонит ей домой, когда мы находимся в турне. Приказал парочке молодях ребят её возраста, отваживать от неё мудаков вроде нас.
Я поддерживаю его в этом. Если бы у меня была сестра, и зная, о грязных мыслишках парней, я бы непременно надирал им зад и оберегал её от всего.
Тао преуспел в этом.
Конечно, у всего есть две стороны.
В то время, как Тао радуется, что его малышка до сих пор чиста, Лана в бешенстве оттого, что ей не дают свободу выбора. О чем она сообщила мне, тем вечером на пляже.
Эта дуреха, даже намекала мне переспать с ней.
В восемнадцать лет, девчонке грозит окончить школу девственницей. И по слухам я знаю, что среди них — это считается отстойным.
Глупые. Спешат повзрослеть, попробовать секс, не понимая, что с годами это приестся.
Наблюдая за переменчивой погодой за панорамными окнами, я делал жим рук, держа в каждой по десять килограмм и вспоминал тот вечер среды. Пот струился по моей спине, а майка прилипла к груди спереди. Осталось ещё двадцать жимов, и на сегодня я закончу тренировки. Возможно, попозже выйду побегать вечерком, через часа два. Но это не точно.
Небо затягивается серыми тучами, грозясь спустить на Кармел не хилый ливень.