— На том, что женился на ней, больше ни на чем, — угрюмо отвечает костлявый. — Такую только связать и в океан с акулами.
Брюнетка в окружении парней метрах в двадцати от нас помахала ему рукой. И он ей.
— Кто такая? — спросил я.
— Без понятия, — ответил он так же неприязненно.
Стиви кивает в его сторону.
— Он такой, наш Джеки. Какая девушка не по нем — он сразу бросает ее в океан с акулами.
— Если б девушка была не по мне, я бы разделался с ней по-другому, — возразил Джеки. — После того как я ее грохнул, я бы надел на нее парик, черные очки, посадил бы на переднее сиденье своей тачки и прямым ходом до Вашингтона. Вывалил бы у Белого дома. Президент выходит, а на крыльце труп моей милой. «С добрым утром, мистер Президент!» — напел он неожиданно музыкально.
— Пойти, что ли, поговорить с ней? — спросил он самого себя про брюнетку, которая помахала.
Встал и сутулясь побрел к ней. Сел рядом и начал увлеченно рассказывать словно бы только что прерванную историю.
— Жалко, что вы приехали сюда не неделей раньше, — говорит Эстер соседка. — Вечеринку, которую мы устроили тогда, еще долго будут обсуждать. Двое самых бойких весельчаков до сих пор в отключке и вряд ли когда-нибудь придут в себя. — И смущенно прибавила: — А я рэп пишу.
— Прочитай что-нибудь, — сказала Эстер, я видел, что из вежливости.
Та встала в театральную позу и продекламировала:
— Очень рада тому, что в этом штате главным становится быдло, / а лучшие остаются в хвосте. / Теперь я могу плюнуть на все, пользуясь отговоркой, что мне все обрыдло, / и быть таким же ничтожеством, как и все.
— Жестко, — одобрила Эстер. — Я пробовала, но как-то не идет.
Все повернулись к ней. Эстер провела рукой по волосам.
— Махнем куда-нибудь, Мишенька? — спросила по-русски.
— К парням, которых встретили на пути с автовокзала? — сказал я. — Давай завалимся туда!
— Зачем нам это? Ну хочешь, пойдем.
Эстер вынула бумажку с адресом, который продиктовал парень. В компании своих бедер, зада, колышащихся грудей, ямочек на щеках и очаровательной улыбки она двинула по улицам Сан-Диего.
По пути мы увидели кафе и сели за один из столиков снаружи. За моей спиной катили машины. Сзади причмокивали синтетическими покрывалами зонтики кафе. Столики откликались на них скрипом. Ночь была вкусная и одновременно фальшивая, как фаст-фуд.
Мимо кафе подпрыгивающей джазовой походкой вышагивал глянцевый негр в шляпе с павлиньим пером. В нем проглядывали шик и элегантность виртуозных пассажей Диззи Гилеспи и лоск посетителей Коттон Клуба тридцатых годов. Парень встретился с Эстер глазами, которые у него блестели даже в полутьме.
— У-и-и! — присвистнул он. — Ее не только обтягивает платье, за которое можно отдать богу душу. У нее под этим платьем кроется то, за что можно пойти на сделку с дьяволом!
Эстер смотрела на него, не отрываясь, пока тот не скрылся. Потом постучала ложечкой по краю стола и прищелкнула языком.
Мне захотелось попросить у нее защиты. От Америки, от уродливой жизни, от всего, что на меня навалилось. Знал, что не следует, но дал слабину.
— Послушай, последнее время у меня такие мысли. Даже не знаю, как в них признаться. Мне все кажется…
Эстер обреченно выдохнула:
— Что тебе кажется?
— Что я разучился жить.
Крепкий мужчина с пузом поднялся со своего места и подвалил к нашему столику.
— Думаешь, будешь сидеть с сексапильной штучкой, как эта — и ты уже король этого города? — резко спросил он меня. — А, придурок Джейми? — Он указал в сторону работающей здесь пуэрториканки. — Вон та толстуха тоже не стесняется показывать свои прелести, и что дальше? Ненавижу вашу породу! Думаете, если вы водитесь с сексапильными девицами, это делает вас меньшими ублюдками, чем вы есть? А, козел Джейми?
— Простите, вы о чем? — спросил я.
— Черт, да это не ты! — выругался мужик. Он сделал шаг назад. — Ошибся, — сказал он, уже стоя ко мне спиной.
Толстая, грубоватой внешности пуэрториканка, на которую указал мужик, подошла к нашему столику сменить пепельницы. Увидев, как я нагибаюсь к Эстер, она усмехнулась.
— Увидели здесь что-то забавное, мисс? — резко спросила Эстер.
Пуэрториканка, продолжая посмеиваться, отошла. Попрощалась с хозяином и вышла из-за перегородки. Она закончила свой рабочий день и теперь переоделась в джинсы, майку и в туфли на каблуках. Волосы у нее были туго затянуты в пучок, а обтягивающие джинсы и узкая майка подчеркивали все преимущества ее пышной фигуры. Даже толстые бока и ляжки выглядели привлекательными. Малый за соседним столиком охнул.