— Ну, — слегка пожимаю плечами и опускаю глаза на ее губы, — мне нравится тебя целовать.
Ее губы грустно улыбаются мне.
— Мне кажется, Исаев, ты, в принципе, любишь это делать, неважно с кем, — Каролина выставляет руку на мою грудную клетку, оставляя между нами расстояние. Сердце начинает ускорять темп от ее маленькой ладони, прожигающую ткань футболки. Черт.
— Каролина Александровна, — произношу, чуть наклонив голову, чтоб заглянуть в ее глаза, — это только кажется.
И как только ее глаза расширяются, дыхание прерывается — я не теряю и секунды, касаюсь ее губ. Их мягкость сводить с ума, и то, как она нежно отвечает на мои ласки. Контролировать себя с ней крайне сложно, хотя я стараюсь держать все под контролем. Но ее запах, ее дыхание, касание ее руки, даже через ткань, заставляют воспламениться мою кровь и потечь по венам с удвоенным ускорением. Удобно располагаю одну руку на ее ягодице, притягивая к себе. Блять, идеальная задница, сдавливаю пятерню, и это чувствуется хорошо. Второй рукой накрываю ее грудь, обтянутую блузкой. Чертово белье мешает… Перемещаю руку и начинаю расстегивать пуговицы: одна, вторая, третья… ее рука накрывает мою и она прерывает охреннено крутой поцелуй.
— Что… что ты делаешь? — шепчет Каролина, пытаясь восстановить дыхание, потому что четорвски хорошо не давал ей нормально дышать.
— Я, — мой взгляд опускается ей в декольте, открывающем полную грудь обхваченную в синие кружева. Сгладываю. Такое белье нужно запретить. Каролина соединяет края рубашки, и смотрит на меня, ожидая ответа. Так, что там за вопрос был? — Я тебя поцеловал, а потом, мне помешала твоя одежда и я…
— Захар! — останавливает она меня, — Господи, это дом моих родителей, а там за дверью моя бабушка…
— Вряд ли она выйдет, — отзываюсь раздражено. Она вскидывает на меня взгляд готовый сжечь заживо.
— Уходи, Исаев.
— Черт. Я сболтнул не подумав, — не делаю и одного шага в сторону, — просто я еще не приобрел способность нормально мыслить… Впрочем, твои растрепанные волосы и распухшие губы не способствуют моему быстрому восстановлению.
— Исаев, — теперь ее губ касается улыбка. Это уже хорошо. Протягиваю руку к ее бархатной щеке. Сокращаю расстояние между нами до минимума.
— Ты говорила, что твоей мамы не будет часа три?
Она прикрывает глаза на короткое мгновенье, словно наслаждаясь касанием моей руки… бля, это заводит. А потом она смотрит на меня таким взглядом, что понимаешь: парень, ты в пролете.
— Нет, — четко отвечает девушка, — я не буду спать с тобой, через день после моей помолвки.
— А когда будешь?
Ее брови поднимаются вверх и она рукой, что не держит блузку, отталкивает меня. Легко подаюсь ей и делаю два шага назад.
— Думаю, этот разговор бессмыслен, — говорит Каролина, — большое спасибо за помощь, но…
— … я больше не нужен, — досказываю за нее, усмехнувшись.
— Захар, я не это…
— Это, это, — отзываюсь, — какая разница как, это сказать, если суть не меняется, не так ли?
— Мне просто нужен друг, — проговаривает она тихо, и что-то глубоко внутри меня словно отзываясь на это, колет слева, а затем пронизывает всего. И это до черта пугает. Поэтому я делаю единственное, что верно.
— Что ж, Каролина, вакантных мест нет, — отзываюсь, чувствуя себя полным мудилой. Но лучше так, чем врать себе. Она мне никогда не станет другом. Я хочу эту девчонку.
— Хорошо, — легко соглашается девушка, выдыхая, — думаю, ты найдешь выход.
— Без проблем, — отзываюсь. Оглядываю девушку и, развернувшись, не спеша начинаю спускаться по лестнице. Когда уже оказываюсь на первом этаже, оборачиваюсь. Каролина стоит все еще на том же месте, ее голова слегка наклонена, а плечи опущены. Я мог бы все исправить в три секунды, я знаю. Но думаю, это действительно не то, что мне нужно. И я, не то, что нужно ей. Не стоило мне предлагать свою помощь. Не знаю, мой язык опередил мою голову. И ждать ее не следовало. Нужно заканчивать херню, что происходить с этой девчонкой. Пусть она и целует, так что сносит крышу напрочь. Она не особенная. Она просто одна из.
Когда выхожу, смотрю на время. Благо не опаздываю на работу, но газку надо прибавить.
8 стр
Каролина
Чего я хотела? Этот вопрос я задаю себе сегодня уже раз тридцатый. Все, так как должно быть. Захар не мог быть мне другом, каким другим? О чем я вообще? Глупая, глупая, глупая…
— Каролина, можно к тебе? — в комнату заглядывает мама.
— Не знаю. Ты опять собираешься меня шантажировать собственной матерью?
— Милая, ты правда хочешь мне грубить?
Ты даже не представляешь, мама.
Я не отвечаю, тогда она проходит и садиться рядом со мной на кровать. Наши взгляды встречаются в зеркале, напротив которого я сижу.
— Поговорим?
— О чем, мама?
— Ты не вышла к ужину, — проговаривает мама.
— Ты удивлена?
— Каролина, что за пренебрежительный тон? Разве этому я тебя учила? Разве так я тебя воспитывала?
— Нет, мама. Но ты мне всегда говорила, будь честна. Честность это украшение человека. Почему же ты хочешь, чтоб я врала, и вышла замуж за человека сделавшего мне неприятно?
— Милая, — мама с искренним сожалением смотрит на меня, — я не хочу этого. Просто ты смотришь на все сердцем. Посмотри разумом. Ты ведь не хочешь рассорить нашего папу и твоего крестного? Начнутся проблемы с бизнесом…
— Почему об этом не думал Ян, когда ложился в постель с другой? Нет, мама, я не дам тебе в этот раз себя переубедить. Бабушка права, это моя жизнь и мне решать, с кем я буду.
— Ох уж эта бабушка, — устало выдыхает мама и касается идеально уложенных волос.
— И не смей ее трогать, — говорю, — я не знаю, что сделаю, если хоть волосок с ее головы упадет.
— Боже мой, Каролина, — мама недовольно хмурит брови, — что за тон? Во-вторых не надо меня выставлять варваром. Все, что я делаю, это ради тебя, как ты не поймешь?
— А ты любишь папу? — неожиданно спрашиваю, внимательно вглядываясь в родные черты. Ни один мускул не дрогнул на мамином лице.
— Конечно, — отвечает она, — он подарил мне ту жизнь, о которой я мечтала.
— И все?
— А что нужно еще?
Вспоминаю, как днем, меня потянуло к Захару, как мое тело было готово реагировать на каждое его касание. У меня проходят мурашки по телу, даже чувствую тепло распространившееся в районе груди от одного воспоминания.
— Сумасшедшее притяжение? — предполагаю. Того, что не было у меня с Яном. Наверно, поэтому мне не больно. Обидно, возможно. Но нет боли.
— Что за глупости? Это только в книжках так бывает. Это фантазии, милая. Фантазии неудовлетворенных женщин. Сказки, — отмахивается мама, — главное это ребенок и его счастье. Вот истинная цель женщины и ее предназначение.
— Я не буду счастлива с Яном. Он не счастлив со мной. Понимаешь?
Мама пять секунд просто смотрит на меня. Затем выдыхает, встает и касается губами моего лба.
— Я не чудовище, Каролина. Я просто хочу всего самого лучшего для тебя, даже если ты не понимаешь что это — проговаривает она и, выпрямившись, выходит из моей комнаты. Только хочу встать, как приходить смс. Папа.
Папа: «Буду завтра. Разберемся»
Выдыхаю. Отлично. Хоть он не гонит меня замуж. Папа будет на моей стороне, я знаю. Иногда хорошо быть папиной принцессой.
После душа перед сном традиционно заглядываю к бабушке. Она поворачивает голову и увидев меня улыбается.
— Ну как жизнь? Твоя мама очередной раз мне сделала выговор, — весело сообщает она.
— Что она тебе сказала?
— Сказала, что всю ее молодость испортила, а сейчас за тебя взялась, — бабушка довольно причмокивает губами, — извечная проблема «Отцы и дети». Благо у бабушек с внучками никаких проблем. И как только ее штукатурка в столько слоев не спадает кусочками. Во делать научились мастера
Улыбаюсь довольному выражению лица.
— Ну, чего молчишь, как в рот воды набрала? Как время со своим гостем провела? Долго он был?