Я огляделся — парковка была пуста, после чего аккуратно переместился за спину лысого. Он возился с ключами, открывая дверь. Я схватил его сгибом локтя, вторую руку поместил на шею сзади. Надавил. Старик захрипел.
— По-русски понимаешь? — шепотом спросил я.
Любитель красных Мустангов попытался кивнуть.
— Слушай сюда! Завтра, во время проезда через Боровицкие ворота на Брежнева будет осуществлено покушение. Стрелять по кортежу из милицейского оцепления будет младший лейтенант Советской Армии Виктор Ильин. Запомнил?
Я надавил на шею, старик заперхал:
— Да, да, запомнил.
— Повтори!
Лысый старательно повторил.
— Кто вы?
— Советский друг — я убрал душившую старика руку, удерживая второй за шкирку лицом к машине — Запомни, покушение готовит заместитель Андропова Цвигун. Ильина ведут втемную, подбрасывая ему информацию о передвижениях Брежнева.
Мужчина вздрогнул. Ага, почуял как подгорает жопа.
— Сам понимаешь, информацию я сообщу не только тебе. Так что если решишь промолчать…
Я встряхнул лысого, добавил: — Со мной сможете при желании связаться через раздел объявлений газеты The Washington Times. Для Сайруса Смита. Запомнил?
Резким движением, я впечатал лицо старика в стекло Мустанга. Зазвенели осколки, он вскрикнул, хватаясь за голову. Быстрым шагом, почти бегом я пошел прочь. Быстро оглянулся. Старик стоял на коленях, закрывая лицо. Ему было не до меня.
Проверить дошла ли информация или нет — было не трудно. На следующий день, я утром включил телевизор. Шла обычная программа передач, потом утренние новости.
Если покушение состоится — об этом сразу станет известным. Советское телевидение вело прямую трансляцию встречи с космонавтами, на заднем фоне были слышны выстрелы. Трансляцию разумеется, резко прервали — но все всё поняли. В тот же день ведущие информагентства, в том числе американские, выпустили материалы о стрельбе в Кремле. В Союзе все тоже узнали о случившемся — по стране начали ходить анекдоты.
О покушении рассказали Будённому.
— Ну и как, попали?
— Нет, Семён Михайлович.
— Я всегда говорил: надо шашкой!
Американское ТВ молчало все утро — ни строчки о стрельбе. В СССР уже был разгар рабочего дня, так что успокоенный я собрался и поехал в школу. Сегодня мне нужно было сдать тест по литературе и найти преподавателя математики, чтобы договориться о новых заданиях.
В школе меня разумеется, ждал аншлаг. Подростки аж рты открыли, когда я шел по школьному коридору к своему ящику. Ученики разных классов сразу меня обступили — все хотели знать подробности убийства.
— …как началась ваша драка?
— … он сразу умер?
— А что копы? Неужели отпустили?
Вопросы на меня полились водопадом. Но новую пресс-конференцию устроить не удалось. Сквозь толпу прорвалась раскрасневшаяся Тэсса. Она сегодня была одета строго — длинная серая юбка, белая, закрытая блузка.
— Тебя хочет видеть директор! — шепотом, на ухо произнесла она, стреляя глазками в одноклассников. Все видят с каким популярным парнем она встречается?
Идти к директору мне не хотелось, но пришлось. В кабинете вместе с Батерфильдом сидела еще школьный психолог, мисс Далби. Длинновязая, очкастая мымра, очевидно совсем без личной жизни.
— Питер! Мы решили перевести тебя в другую школу — принципал не стал ходить вокруг да около и сразу зашел с козырей.
— Более соответствующую твоим наклонностям — ядовито добавила Далби.
— Ну надеюсь у школы хорошая страховка, с большим лимитом — пожал плечами я.
— Как это понимать? — удивился Батерфильд.
— Большой лимит вам понадобится, чтобы выплачивать мне моральный ущерб по судебному иску — я зевнул, глядя в потолок.
— Да как ты смеешь? — вскинулся принципал.
— Ты знаешь, что из-за твоего преступления меня допрашивали?!? — закричала психолог.
— Еще слово и я подам иск на вас лично, мисс Далби. За клевету. Я не совершил никакого преступления! Полиция подтвердила самооборону.
Психолог и директор мрачно уставились на меня.
— Мне звонить Штайнмайеру? — я ласково улыбнулся грымзе — Это мой адвокат, мистер Батерфильд уже с ним знаком.