— Питер! — замахала рукой подруга — Иди, посмотри, какую красоту я купила!
— Обязательно, любовь моя — я сбросил пиджак, стянул галстук — Сейчас только освежусь.
Освежаться я пошел в бар. Но и тут не было покоя — вся стойка была оккупирована байкерами. Мне замахали руками, пришлось идти здороваться с «ангелами». Поговорили о том о сем, под шумок я отозвал в сторону Большого Билла, выдал ему денег.
— Так много?? — здоровяк начал недоуменно взвешивать в руке пачки.
— Хорошо работаете — пожал плечами я — Купите новые байки.
— Да тут и на два Харлея хватит!
— Заслужили!
Я понял, что в баре я тоже не останусь один, пошел обратно в Интерконтиненталь. Посижу в казино. По дороге меня узнали, несколько раз остановили попросить автограф. Наконец, я оказался в лобби и нос к носу столкнулся…. с Кристофером Харпером. Рядом с ним шел мужчина в черном костюме, с властным лицом и ястребиным носом.
— Кристофер?? — опешил я.
Харпер снял очки, удивленно посмотрел на меня.
— Питер? Ты?
— Как Тэсса? — пробормотал я, пожимая руку.
— Неплохо, неплохо. Часто вспоминает о тебе — мистер Харпер нацепил обратно очки, повернулся к «ястребу» — Кстати, вот, познакомься Збигнев. Это тот самый Питер Уолш, музыкант. Его недавно по CBC показывали.
— Да, я видел. Наконец то, в стране появляется нормальная молодежная музыка. Сколько можно слушать этих пацифистов-хиппи??
— Питер, это мистер Бжезинский. Я рассказывал тебе про него.
Время остановилось. Я оказался словно муха в янтаре. Застыл и выпал из потока. Кристофер что-то говорил про конференцию, которая проходит в Интерконтинентале, про выступление поляка, а я видел как моджахед стреляет по вертолету отца из Стингера. Тот вспыхивает, начинает крутится в воздухе, потом под восторженные крики «Аллах Акбар» падает…
— …ты слышишь?? — Кристофер потряс меня за плечо.
— А? Что? — я «вынырнул на поверхность», воздух рванул в легкие.
— Я спрашиваю, ты тут на гастролях?
— Да, выступаем в Лас-Вегасе…
Я присмотрелся к поляку. Он скучал, но вежливость не позволяла ему уйти.
— Приятно познакомиться, мистер Бжезинский — я первый протянул руку — Извините, задумался. Пришла в голову идея новой песни. А вы тут надолго?
— На пару дней — мужчина пожал мне руку, посмотрел на часы — Завтра выступлю с докладом о путях сдерживания СССР и домой, в Вашингтон.
— Пришлось даже поскандалить — Харпер виновато улыбнулся поляку — Не хотели селить. Представляешь, Питер, в крупнейшем отеле Лас-Вегаса не оказалось мест!
— Так Элвис же выступает… — я пристально разглядывал Бжезинского. В самом расцвете сил, товарищ. Который нам совсем не товарищ…
— Да, да. Все-таки дали номера. Збигнев поднял скандал, ему дали резерв из люксов. Ладно, Питер, приятно было с тобой увидеться. Нам пора заселяться.
Со мной попрощались, Харпер с поляком пошли к лифтам. Я спустя минуту отправился следом.
Засек лифт, на котором уехали мужчины, поднялся на следующем. В коридоре на 26-м этаже было всего три люкса. И только у 172-го номера стояла тележка с чемоданами. На одном из них были наклейки аэропорта Вашингтона.
Во мне внутри все бурлило, но внешне я был холоден и сосредоточен. Спокойно спустился вниз, быстрым шагом дошел до парковки нашего отеля. Тут было пусто.
Я открыл багажное отделение автобуса, покопался в зипе. Здесь байкеры хранили свои инструменты, в том числе тросы, цепи… Рядом лежали пустые чемоданы и канистры с бензином. Я взял две. Сложил их в желтую сумку и чемодан. Туда же кинул цепь с замком.
Вдох, выдох… Вперед.
На входе в Интерконтинентал удалось удачно смешаться с большой толпой туристов. Но подниматься с ними на лифте я не стал — запомнят. Потащил сумку и чемодан по пожарной лестнице. Пока добрался до 26-го этажа весь вспотел. Ноги дрожали, сердце выскакивало из груди.
Слава богу в отеле еще не было видеокамер. Иначе бы я не решился. Выглянув из-за двери, я убедился — коридор был пуст. Тележки с багажом уже не было.
Быстрым шагом я дошел до номера, вытащил цепь и намотал ее на ручку двери, второй конец набросил на ножки тяжелого мраморного столика, щелкнул замком. Подтащил столик к номеру, заблокировав целиком вход. Попробуй теперь, открой дверь.
Затем я достал канистры, начал разбрызгивать по коридору бензин. Плеснул на шторы, на деревянные панели, которыми были обиты стены, залил толстые ковры. Даже сделал «дорожку» к пожарному выходу. Торопился.