Поначалу приток людей был скудным.
Большинство не задерживалось в зоне у двери, а проходило дальше, к лестницам, которые вели к бассейну и бару на крыше.
Но некоторые оставались и рассаживались за другими столиками.
Некоторые выходили на балкон этого этажа, находившийся за открытой стеной слева от лестниц. Дэгс видел, как они сидели за столиками; многие курили.
Судя по запаху, многие курили травку.
Сам бар в помещении до сих пор практически пустовал.
Краем глаза заметив движение со стороны улицы, Дэгс повернулся…
…и его взгляд нашёл лицо, которое он видел в своей голове неделями.
Месяцами.
То же чёртово лицо не давало Дэгсу спать некоторыми ночами, выгоняя в пристройку снаружи его жилья, где он оборудовал небольшой спортзал. В такие ночи он проводил там несколько часов, поднимая тяжести, делая подтягивания до изнеможения, практикуя каты и другие виды боевых искусств, а потом заваливался в кровать с блаженно опустевшей головой.
А после он просыпался, и всё начиналось снова.
Дэгс смотрел, как она пересекает помещение, смеясь над какими-то словами своих спутников. Он осознал, что впитывает её черты, изучает каждую деталь, от чёрно-зелёных стрелок на глазах до блёсток на щеках и волос, убранных в замысловатую причёску, где её обычно прямые пряди спиралями спадали вдоль лица.
Причёска и макияж глаз словно подчёркивали её высокие скулы, заставляли выделяться зелёно-золотые радужки и идеальные губы, накрашенные тёмно-красной помадой.
Дэгс не заметил, с кем она была.
Он даже не взглянул на её одежду.
Он не мог оторвать глаз от её лица, от этих ошеломительных зелёных глаз с золотыми крапинками. Он никогда прежде не видел такого цвета — во всяком случае, в человеческих радужках.
Может, у какого-нибудь животного такое бывало.
Например, у крупных кошачьих.
Он не мог видеть её ауру.
Как и прежде, когда он проводил с ней многие часы, он не видел её ауру.
Пространство вокруг неё было пустым, что делало её странно далёкой.
В отличие от последнего раза, когда Дэгс мельком её увидел, она не смотрела на него.
Она его вообще не замечала, хотя он уставился на неё так пристально, что опасался — она точно это почувствует.
Он смотрел, как она и её друзья проходят мимо стеклянного бара с виртуальными волнами. Он наблюдал, пока они не скрылись в тёмной зоне у лестниц.
Даже тогда он готов был поклясться, что напоследок услышал её смех, прежде чем стихли звуки их подъёма на крышу, к бару у бассейна.
Дэгс всё ещё смотрел в ту сторону, и его разум источал лишь статический шум, когда другой голос заставил его подпрыгнуть на полметра.
Он повернулся, одной рукой едва не опрокинув чашку капучино на пол.
— Это ты! — она буквально выдохнула эти слова, уставившись на него и округлив рот от шока. — О Боже. Это реально ты! Мой ангел-хранитель!
Дэгс поморщился.
Ничего не мог с собой поделать.
Но она уже шагала в его сторону.
Слишком поздно было куда-то уходить.
— Привет! — женщина подошла прямо к его столику и скользнула на кожаное сиденье рядом с ним прежде, чем Дэгс успел запротестовать или издать хоть звук. — Ты же меня помнишь, верно? Не можешь же ты спасать столько барышень в беде, что уже забыл меня?
Друзья женщины оставались у бара. Все трое с любопытством наблюдали за ней и Дэгсом, тихо переговариваясь и наклоняясь к ушам друг друга.
Дэгс бегло просканировал их ауры, затем снова посмотрел на женщину с длинными рыжими волосами и бледно-золотистой аурой. В этой ауре витали рыжеватые искры — точно того же цвета, что и её длинные, густые, явно крашеные волосы.
Дэгсу казалось странным то, как часто это случалось.
Поразительное множество людей одевалось в те же цвета, что и их аура, красили волосы в те же оттенки, что жили в их ауре. Это случалось так часто, что он уже не думал, будто это совпадение.
Такое чувство, будто они знали.
Она игриво пихнула его в плечо, и Дэгс поднял взгляд.
Он вспомнил эти карие глаза, но вид их без демонически-красного свечения, как прошлой ночью, всё равно дезориентировал.
— Эй! — сказала она с притворной обидой, в которой жила капелька настоящих эмоций. — Ты реально меня не помнишь? Это ж буквально вчера было.
Дэгс выдавил улыбку, всё ещё совершенно выбитый из колеи встречей с Феникс.
— Я помню, — ответил он. — Как ты? Всё хорошо?