Она поворачивается и убегает к бару, оставляя меня стоять там с бешенным стояком и вытирать рукой лицо. Она упустила весь гребаный смысл нашего маленького взаимодействия. Мне абсолютно наплевать, если она время от времени останавливается, чтобы понаблюдать за девочками. Мои девочки самые лучшие — красивые и чертовски талантливые. У любого, у кого есть глаза, возникло бы искушение остановиться и понаблюдать за ними. На самом деле я был бы оскорблен, если бы они этого не сделали.
Но мой твердый член предназначался для нее, и я хотел посмотреть, что она сделает, как только я прижму его к ней. Больная часть меня хотела, чтобы она предложила, по крайней мере, пососать его, поскольку именно она вызвала его нынешнее состояние, но она убежала, как будто я оттолкнул ее.
Меня так и подмывает догнать ее, затащить наверх, в свой кабинет, и трахать ее до тех пор, пока она не выкрикнет мое имя — пока мы оба не будем измотаны и удовлетворены, — но я этого не делаю. Вместо этого я просто стою там, глядя ей вслед, сдерживая себя, потому что ничего хорошего не выйдет из того, что я трахну сотрудницу. От этого будет только головная боль, а я предпочитаю избегать этого любой ценой.
Глава 5
Фиона
С тех пор, как мистер Де Лука прижался ко мне своим твердым, как камень, телом посреди своего клуба и прошептал мне на ухо эти непристойные слова, он все, о чем я могу думать. Никто еще никогда так откровенно ко мне не приставал. Я чувствовала, как сильно он хотел меня, когда его эрекция прижималась к моей спине через брюки, и, если честно, ощущение этого меня так возбудило, что на несколько мимолетных мгновений я забыла, что он мой босс. Меня пугало, как сильно я хотела, чтобы он продолжал — продолжал говорить мне непристойности и позволить ему доставлять удовольствие моему телу — и с моей первой ночи я избегала своего босса, как будто у него была чума. Я хотела бы встретиться с ним при каких-нибудь других обстоятельствах, потому что тогда не было бы ничего плохого в желании почувствовать, как он двигается внутри меня.
— Что случилось? — спрашивает меня Эмми с водительского сиденья своей машины, когда она везет нас на работу в клуб. — Ты выглядишь грустной.
Я пожимаю плечами, не желая раскрывать, что на самом деле у меня на уме.
— Я не уверена, что смогу продолжать выполнять эту работу.
— Что? — Ее голос повышается на октаву. — А как насчет ипотеки твоих родителей?
Я вздыхаю, думая о двухстах восьмидесяти пяти баксах, которые я спрятала в обуви в своем шкафу. Это все, что я смогла заработать на чаевых после трех смен.
— Это не так много денег, как я думала, и с той скоростью, с которой я их коплю, я не заработаю достаточно, чтобы спасти их дом.
Ее губы кривятся, потому что я уже жаловалась ей раньше на дерьмовые чаевые, которые я получала, и на тот факт, что я убиваю себя работой и учебой и чувствую, что проигрываю обе битвы.
После секундного молчания она говорит:
— Тебе нужно выйти топлесс.
На этот раз уже кричу я.
— Что? Ты же не серьезно.
— Но это так. Я обещаю, что, если будешь подавать напитки без верха, ты привлечешь гораздо больше внимания со стороны клиентов, и это принесет много чаевых. Если ты хочешь зарабатывать больше денег, это то, что ты должна сделать.
— Ты знаешь, что я не могу, — возражаю я.
— Почему? Потому что ты стесняешься? — спрашивает она, но я не говорю ей, что это больше, чем просто застенчивость. Дело в том, что ни один мужчина раньше не видел меня без топа, и я не уверена, что первый человек, которому я хочу это показать — незнакомец.
— Это не по мне.
— Послушай, Фиона. Я тоже никогда не думала, что смогу раздеться за деньги, но как только я преодолела первоначальный страх показать свое тело, я почувствовала себя сильной. То, как я смогла привлечь внимание мужчины и заставить его отдать все свои деньги за возможность взглянуть на меня, дало мне ощущение контроля. — Она рискнула бросить быстрый взгляд в мою сторону, а затем снова сосредоточиться на дороге. — Если ты сможешь найти в себе мужество, то сможешь поставить любого мужчину, которого захочешь, на колени ради себя. У тебя для этого все есть: милая, с потрясающим лицом и телом, за которое можно умереть. Мечта мужчины.
Я хочу то, что, по ее словам, я могу получить — деньги, чтобы спасти дом моих родителей, прежде чем они потеряют все. Ради людей, которых я люблю, я бы пожертвовала всем, включая свое тело, если бы пришлось. Если показывать свои сиськи каким-то похотливым мужчинам за деньги — это то, что для этого нужно, значит, я это сделаю.