Когда Катя вошла в небольшой зал, увидела за столиком Рольфа, беседующего с коренастым смуглым мужчиной средних лет, но едва приблизилась к столу, мужчина встал и, не прощаясь, поспешил к выходу. Она была заинтригована столь странным поведением незнакомца.
Рольф, не вставая, подвинул ей стул и жестом пригласил присесть. Вид у него был недовольный. Катя сразу поняла: что-то было не так в этой утренней встрече. То ли она пришла слишком рано и помешала их беседе, то ли беседа ещё до ее появления приняла неожиданный оборот и знакомый Рольфа поспешно свернул встречу. Сам факт, что у немца здесь были друзья, оказался для неё неожиданным, и она сказала об этом Рольфу.
– Это не друг. Мы просто сидели за одним столом, – невозмутимо ответил Рольф, не глядя на неё.
Но Катерина не поверила. Она, как только вошла, увидела их лица: раздражённые и недовольные друг другом, они тихо о чём-то спорили, а не просто говорили. Может быть, даже ссорились.
Катя села, и тут же к ним подошла официантка. Она убрала использованный прибор и подала Кате меню.
«Интересно, – подумала Катя, – почему он врёт? Я уверена на сто процентов, что у них была запланированная встреча, результатом которой оба остались недовольны».
– Послушай, Рольф, я тебя вижу второй раз в жизни, ничего о тебе не знаю и не хотела бы с твоей помощью попасть в авантюру. Ты предлагал мне сотрудничество, но я не могу тебе доверять, так как вижу, что ты нечестен даже в таких мелочах. Поэтому я сейчас допью чай, мы попрощаемся навсегда, и ты удалишь мой номер телефона и адрес из ноутбука. О’кей?
Она подняла глаза на собеседника. Рольф изменился в лице.
– Ты неправильно меня поняла, – начал оправдываться он. – Я сказал, что он мне не друг, и это правда. Я не думал, что это так важно для тебя. Хочешь, я тебе всё расскажу.
– Расскажи.
Рольф немного подумал, прежде чем начать.
– Мы познакомились два года назад в Мюнхене, на чемпионате мира по футболу, – медленно начал он.
Катя почувствовала, что услышит на ходу придуманную историю.
– Это футболист, твой соотечественник, – медленно продолжал Рольф. – Наши места оказались рядом, когда мы пришли на матч. После окончания матча мы снова случайно оказались в одном пабе, где выпили пива. Там же обменялись телефонами. Вчера вечером, перед сном, я неожиданно вспомнил, что он живёт в этом городе, и решил позвонить ему. Мы встретились за утренним кофе и немного поболтали. Как ты понимаешь, каждый из нас болеет за свою команду, и, возможно, мы слишком горячо обсуждали футбольный матч. Ты приняла обычный спор двух болельщиков за нечто большее, и тебе показалось, что я тебя обманываю.
Рольф облегчённо вздохнул: история сложилась гладко – не подкопаешься.
– Но теперь ты сама видишь, что ошибалась, – он деланно улыбнулся до коренных зубов и развёл руками. – Ещё вопросы есть?
– Нет, спасибо за откровенность, – подыграла Катя.
«Хорошая мина при дурной игре. Надо было еще вчера послать этого немца ко всем чертям», – подумала она, поняв с кем имеет дело, но что-то удерживало её. Катя уже не мечтала ни о каком бизнесе с этим типом, но, наверное, ей самой хотелось новых впечатлений и трудностей, которых не хватало в повседневной жизни, хотелось прожить дозу адреналина и испытать себя в новых условиях. У неё появился спортивный азарт. Интересно, что он затевает и сколько она сможет выдержать рядом с этим холериком? Они поднялись и вышли к машине во внутренний дворик отеля.
Всё повторилось – Рольф мчался на опасной скорости и ничего не слышал, врубив музыку. Они въехали в Севастополь и начали знакомство с городом с центральной площади – площади Нахимова. Стоя на Графской пристани и любуясь открывшимся видом на Севастопольскую бухту, Рольф поделился с Катей своими переживаниями. Он много читал о Севастополе, но даже не мечтал, что ему, немцу из Западного Берлина, удастся побывать на этой легендарной земле, и сейчас ликовал, ибо это произошло. Ему хотелось всё увидеть и потрогать руками.
После пешеходной экскурсии по городу они посмотрели панораму «Оборона Севастополя 1854–1855 гг.», а затем Исторический бульвар, Малахов курган и уже в сумерках подъехали к развалинам античного Херсонеса Таврического. Рольфу непременно хотелось сфотографироваться на том месте, с которого начиналось христианство на Киевской Руси.