- Итак, вы собираетесь рассказать мне об этом личном деле сейчас или предпочтете, для начала, проверить биографические данные? Может быть, отвезти меня в подземный бункер и допросить?
Он принял свой напиток у бармена и сделал большой глоток.
- Мне кажется, вы думаете, что это выход за рамки дозволенного? Но как только вы узнаете о работе, вы, вероятно, предпочтете бункер.
Заинтригованная, Оливия наклонилась к нему, чтобы лучше слышать. - Вы хотите предложить мне работу? - Потом ее здравый смысл возобладал, и она точно поняла, какой тип работы такой парень, как он, будет предлагать такой девушке, как она. Она оттолкнула прочь выпивку и протянула двадцать долларов из своего кармана – более, чем достаточно, чтобы покрыть ее напитки и чаевые.
- Подождите, вы уезжаете? - Кинг положил руку ей на плечо, но убрал обратно, когда она посмотрела на него.
- Да. Я иду домой. Несмотря на то, что вы, вероятно, думаете после встречи со мной в клубе, я не трахаюсь за деньги. Я не заинтересована в вашем предложении о работе. - Она сделала большие кавычки пальцами.
Его брови взлетели вверх. - Вау! Вы меня не поняли. Клянусь. Это законное предложение о работе. Ничего... неприемлемого.
Оливия снова села, чувствуя себя немного глупо. С ее везеньем он мог обернуться потенциальным инвестором клуба или кем-то еще, полностью законным, и она почувствовала себя еще хуже. Что было такого в этом парне? Он связал ее в узел и заставил чувствовать себя, как впервые влюбленную девочку-подростка. Это было унизительно.
- Мне очень жаль, если я слишком остро реагировала.
- Нет, извинений не требуется. Я должен был понять, как это будет выглядеть.
Оливия рассмеялась, а затем подперла голову рукой. - Сожалений тоже? В случае, если вы не захотите говорить, я не задержусь надолго.
Кинг улыбнулся. - Вовсе нет. Ты идеальна. Женщина, которая не боится высказать свое мнение.
Было что-то в том, как он это сказал, словно не совсем комплимент, но Оливия была слишком уставшей, чтобы искать скрытый смысл. Вся эта встреча была, вероятно, ошибкой. Ее либидо всегда доставляло ей одни неприятности, как тогда, когда она оказалась в конечном итоге беременной, одинокой, отчисленной из колледжа, прежде чем ей исполнилось хоть двадцать лет.
Она выпрямилась и изобразила на лице вежливую улыбку. Что бы Кинг ни предлагал, она найдет способ вежливо отказаться, а затем продолжит жить своей жизнью. Он был членом Престижа, она не могла позволить себе оттолкнуть его, но было давно пора перестать разрешать ее трусикам руководить ею.
Мужчины всегда корень всех бед, но ее Беннет способен защитить ее от этого. Пришло время прекратить играть в игры и найти правильного мужчину. Бен был ее лучшим другом, и она уже любила его.
Остальное придет со временем, верно?
Кинг не мог перестать смотреть на ее рот. Он сделал еще один глоток виски, смакуя ровное жжение, как оно путешествует вниз и разливается в глубине желудка.
Она присела и улыбнулась ему деревянной улыбкой, которая не отразилась в глазах. Он много раз видел этот особый взгляд на лице матери, когда отец бубнил то об одном, то о другом.
- Вы уже решили, что собираетесь сказать «нет».
В ее глазах мелькнуло удивление, прежде чем она отвернулась. Ее пальцы были обернуты вокруг стакана, но в нем не осталось ничего, кроме льда.
- Послушайте... Кинг. Я не хочу быть грубой, но у меня сложилось ощущение, что, чтобы вы не собирались мне предложить, я этим вряд ли захочу заниматься.
- Да неужели? Вам не нравятся вечеринки? Или вкушать изысканные блюда? Или покупать одежду и обувь, за которую вам не придется платить? Работа идет с учетом одежды.
Она опустила голову. - Продолжай. Не то, чтобы я была сильно заинтересована, но, в какой-то мере...
Кинг сжал губы, чтобы скрыть усмешку. - Мои родители решили, что мне нужно остепениться. Я генеральный директор семейного бизнеса, и, как следствие, у меня не было достаточно времени, чтобы встретить кого-нибудь.
- Они, вероятно, просто беспокоятся о тебе, - сказала она.
Он поморщился. - Возможно. Но они также решили, что передадут управление моему младшему брату, если я не остепенюсь. Моему младшему брату, который в этот самый момент, вероятно, в стельку пьян, который спит со всем, что о двух ногах, и, вообще, настолько испорчен, насколько это только возможно.
Оливия ничего не сказала, но он мог понять, что она слушает, потому что она наклонила свою голову ближе к нему. Нельзя было не заметить, какие длинные у нее ресницы, или, как кончики ее длинных волнистых волос касались нижней части спины. Она изменилась в уличной одежде, но он все еще мог видеть ее сладкие изгибы даже под джинсами и кожаной курткой.