Дневник принца Гарри. Запись 1
В мае я впервые прибыл в Сербию. Визит продлился всего два дня. Хотя событием это было историческим, я не ощущал ничего такого, кроме некоторой неловкости от всего происходящего. Если быть честным, я хотел поскорее покинуть эту страну, где меня никто не ждал и не любил. И даже не потому, что люди протестовали, и не из-за угроз Anonymous (Энонимас — международная террористическая организация), а просто меня стало мучить тяжкое и неприятное чувство от пребывания здесь.
Спустя два дня Александр Карагеоргиевич предложил мне погостить у его друга, знаменитого писателя Деймона. Жил он в Боснии, городе Вишеграде, и так как никогда оттуда не выезжал, требовалось приехать самим.
Я с большим трудом пытался вспомнить эту всемирную знаменитость со странным именем Деймон. Фамилию мне не уточнили, поэтому я согласился, чтобы не выглядеть невежливо. Несмотря даже на то, что слово Босния вызывало в душе какие-то тяжелые ассоциации.
Украдкой я поинтересовался у моего помощника Лазаруса Гейтиса-Бокса о фамилии Деймона и причине, почему он никогда не выезжает из своего города. Может быть, он очень стар. Лазарус выпучил на меня свои маленькие круглые глаза.
-У него нет фамилии, и настоящего имени его никто не знает. Все используют лишь псевдоним. Нет, он не затворник. И не старик. И даже не инвалид. Он просто гениальный чудак. Пишет необыкновенно пронзительные книги: о войне, о жизни, о магии, о потустороннем мире. Довольно известная фигура в мире богемы. Знаком с множеством режиссеров, экранизировавших его произведения, актерами, миллиардерами, спортсменами. Ближайший друг кронпринца Сербии. Деймон получал заманчивые предложения из Голливуда, но на все ответил отказом. Он предпочитает свой город всему миру, и пишет только там… Странно, что вы его не знаете. Впрочем, вы не особо интересуетесь литературой…
-Это не правда! Я наверняка что-то читал, но не запомнил.
-Пятое измерение?
-Да, возможно, — уклончиво ответил я.
Кронпринц Александр предложил мне весьма оригинальный способ прибытия в Вишеград. До самой границы мы добрались на самолете. А потом остановились. Была ночь. Точнее стемнело. Часов десять вечера. От близости реки тянуло прохладой. Когда мы очутились в Вишеграде, на той стороне, которая еще не требовала пересекать мост, я ощутил странное волнение. Город был самым обычным, и даже не очень примечательным. Маленький, с кучей серых, жавшихся друг к другу зданий. Из одного такого дома, выкрашенного в белый цвет, с красной крышей и голубыми ставнями выбрался нам навстречу один человек. Странно, но посреди ночи, мы оказались одни на улице. Только я, Лазарус, кронпринц Александр и наша охрана. Лазарус пояснил мне, что все под контролем, и мы просто ждем автомобили. Или что-то в этом роде.
Вначале мне не удалось разглядеть лица человека, вышедшего нам навстречу. Над дверьми, из которых он вышел, развивался большой белый флаг с изображением синей птицы. Сильный ветер трепал полотнище и накинул его кусок прямо на голову человеку, так что в темноте на секунду мне показалось, будто на его лице злобно-смешная маска, нарисованная синим цветом.
-Выше Высочество! — раздался весьма нежный и юношеский голос. Он не совсем соответствовал фигуре человека. Это был высокий мужчина, полного телосложения с непропорционально широкими, квадратными плечами. К ним почти без шеи крепилась большая круглая голова, увенчанная густыми свалявшимися кудрями.
Когда он подошел поближе и пожал руку кронпринцу, я разглядел его лицо. Спрятанные за круглыми щеками узкие глаза хитро поблескивали.
-Редактор местной газеты «Думы Бедняка» Павел Колчек. Мой хороший друг и незаменимый помощник, — представил его Александр Карагеоргиевич.
Колчек протянул сначала мне, а потом и Лазарусу свою пухлую мягкую ладонь.
-Позвольте сопроводить вас! — на хорошем английском предложил Колчек, — я много лет работал в Великобритании журналистом, и учился там, — пояснил он тут же.
Я тепло улыбнулся ему.
-Очень приятно, — сказал я.
-Мне тоже, — Колчек вдруг прижался ко мне, дохнув алкогольными парами в лицо.
Я мягко его отстранил. Лазарус тут же взял незадачливого журналиста на себя. А Александр Карагеоргиевич сделал вид, что ничего не заметил.
Так, почему-то пешком, мы отправились ночными улицами прямо к реке. Благо редакция была недалеко. Это казалось мне странным, но никто не возражал, и мне показалось неуместным протестовать. К тому же ходить так было увлекательно.
Когда мы подошли к бурной горной реке, что разделяла город на две части, наступила полночь. Прямо передо мной, превосходя мощный поток реки Дрины, горные скалы, угрюмые черные небеса, в воздухе висел белый мост. У меня захватило дыхание от его величественного вида. И я с трудом определил, что местом крепления моста к берегу были изысканные каменные ворота.