— Предлагаешь? — он спросил.
— Да.
— Посмотри на меня сейчас, Теннесси.
Я оторвала взгляд от половиц палубы, используя для этого всю свою храбрость. Он показал наши посадочные талоны перед моим лицом.
— Тебе что-то в этом кажется странным?
Я моргнула. Я ничего не могла заметить, настолько густым был адреналин в моей крови.
Естественно, я почувствовала себя еще глупее.
Я практически могла слышать его мысли.
«Она не умеет читать. Невероятно. Мой брат женится на женщине, сестра которой неграмотна.»
— В чем дело? — Я фыркнула, расстроившись.
— Сколько комнат ты здесь видишь?
— Одну.
— А сколько нас здесь?
— Двое.
— Хорошая девочка. Теперь пусть эти цифры впитаются.
Я опустила голову от стыда. Насколько точно я была пьяна, когда бронировала эти билеты?
Очень сильно, судя по всему.
Я больше не могла сдерживать слезы и не хотела, чтобы он видел, как я плачу, поэтому толкнула его в грудь, развернулась и побежала, оставив его тут же, в окружении женщин в бикини и мокрых футболки и мужчины, которые кричали им, чтобы они сошли со сцены и угостили их сахаром.
Мои ноги все еще горели, но я слишком онемела, чтобы чувствовать боль, пока бесцельно бродила по кораблю. Бир попытался мне перезвонить, но я сунула телефон в карман, переведя его в беззвучный режим.
Я не могла смотреть в глаза своему сыну с горячими слезами, текущими по моим щекам, после того, как провалила еще одно простое задание. Честно говоря, я даже не могла смотреть ему в глаза после той ошибки, которую совершила.
Мама, папа и Тринити тоже звонили, но мне сейчас не хотелось ни с кем разговаривать.
Вместо этого я продолжала ходить по кругу.
Эта беспомощность, эта малость моего существа казались симптомом чего-то большего.
Всего моего существования.
ГЛАВА 6
Круз
Я не мог поверить этой женщине.
Она представляла собой чертову угрозу в обтягивающем платье.
Я никогда не должен был позволять ей заниматься бронированием билетов. Это была девушка, которая позорно залетела под трибунами футбольного поля школы Фэйрхоуп, в то время как я присматривал за ней и Робом, благородным ведомым, которым я был.
Я слишком хорошо запомнил эту сцену.
Кара Лафлин подлизывала меня, пытаясь заставить меня пригласить ее на выпускной бал окольными путями, и все, о чем я мог думать, это тот факт, что Роб лишает девственности Теннесси Тернер даже в нескольких футах от меня.
Я слышал его дикие стоны, как будто он боролся со свиньей,а не занимался любовью со своей школьной возлюбленной, и один тихий вздох от нее.
Четыре месяца спустя Теннесси бросила школу и начала носить мешковатую одежду, и мы все знали, что это значит.
Не помогло то, что Роб расстался с ней, и в один пьяный момент после выпускного бала, когда мы все напивались в беседке возле библиотеки, он забрался на крышу белой пагоды и крикнул: «Я был в Теннесси, и это было чертовски приятно!»
Женщина, которая, когда ее спросили, что хорошего в Джерри & Сыновья, ответила: «Уборная. Иногда. Когда их почистят».
Это была женщина, которой я доверил заказать нам билеты.
Мне некого было винить, кроме себя.
Вместо плана Б я пошел искать нашу каюту, которая была просторна для круиза (низкий стандарт), но слишком мала, чтобы избежать встречи с женщиной размером с Миссисипи.
Затем я взял свой спасательный жилет и направился на сборы.
Любой, кто когда-либо был в круизе, знает, что у вас больше шансов стать первым астронавтом-единорогом, чем уйти от сборов и учений. Их объявления достаточно громкие, чтобы разбудить мертвых, они звонят в вашу комнату и превращают ваше существование в сущий ад, пока вы не придете на обязательное упражнение.
Один из сотрудников круизного лайнера отсканировал мое удостоверение личности, подтвердил мою личность и указал мне на место в углу комедийного зала, назначенное мне место сбора.
Пока я ждал тридцатиминутной речи о безопасности, я попытался вспомнить, как Теннесси Тернер стала моим единственным (и единственным) врагом в Фэрхоупе.
Я точно знал, почему я ненавидел ее, хотя мои причины могли быть не столь справедливы по отношению к ней, но я не имел ни малейшего представления, почему она меня ненавидела.
Я знал об этом только потому, что она была одной из очень немногих жителей Фэрхоупа, которые предпочитали регистрироваться у врача всю дорогу в Уилмингтоне, вместо того чтобы оставаться в своем районе.