— Все в порядке, — коротко сказал я. — Она ведет себя сдержанно.
Примерно так же низко, как Эверест, если мы углубимся в технические подробности.
— Думаешь, ты собираешься приударить за ней? — Уатт сунул в рот еще один хрустящий предмет. Начос? Тако? Сухой характер его невесты?
Я вонзил ладони в глазницы.
— Слишком грязно.
— Я хотел сказать — используйте презервативы. Я не хочу никаких осложнений, особенно так близко ко дню моей свадьбы. Мама и папа и так встревожены.
— Почему ты так думаешь?
Я начал рыться во всем дерьме, которое она оставила на туалетном столике, которого было много. Ее отпечаток был по всей комнате. Ее лак для волос, чулки, дешевые пластмассовые аксессуары и обертки от жвачки.
Грязная Несси действительно.
— Они тоже хотят убедиться, что это не закончится разводом, — поморщился Уатт.
Мой старший брат был инженером в компании в Уилмингтоне. Настоящий улов в Фэрхопе. Или, по крайней мере, был им до того, как женился на своей первой жене Валери.
Он познакомился с Валери, когда она обслуживала его в баре для сисек — его слова, не мои — и подумал, что было бы неплохо привести ее домой и сделать из нее честную женщину.
Через три года после пристрастия Валери к кокаину и опустевшего банковского счета Уатт вернулся на рынок. На этот раз он не хотел бури и возбуждения.
Он хотел самую скучную версию женщины, которую мир мог предложить ему. Кто-то, кто был ручным и не нуждался в постоянном наблюдении, развлечении и умиротворении. Милая, скромная Тринити Тернер была человеческим эквивалентом бежевого цвета.
— Не думаю, что получится, — сказал я, поднося к носу горлышко бутылки с лаком для волос и нюхая. Пахло надвигающимся случайным пожаром и свечой янки.
— Спасибо за оказанное доверие, — Уатт усмехнулся. — В любом случае, у мамы случился сердечный приступ, когда она подумала, что Грязная Несси собирается тебя соблазнить.
— Она не в моем вкусе.
— Она всем нравится, когда дело доходит до секса на одну ночь. Но надолго? — Уатт цокнул. — Жесткий пас.
Мой старший брат так мало знал обо мне, о моей жизни, что иногда казалось, что я разговариваю с совершенно незнакомым человеком.
— Чем еще я могу тебе помочь, братан? — Я закончил ругать Теннесси на один день.
— Не-а. Просто поработай над речью шафера. Ты же знаешь, что я хочу прочитать это и заранее дать тебе согласие.
— Без проблем.
— О, и Круз?
— Хм?
— Если у тебя будет шанс сфотографировать ее спящей голой… ну, ты знаешь мой номер.
Я отключил звонок, поймав конец разговора между Теннесси и ее сестрой Тринити.
— Я не хотела ничего говорить рядом с Биром, но Роб звонил без перерыва, Несси. Он сказал, что ты не берешь трубку.
Моя соседка по комнате поймала зубами ее нижнюю губу и медленно отпустила ее.
— Ага. Я до сих пор не сказала Биру ,что Роб в городе. Он не знает.
— Теперь знает, — извиняющимся тоном сказала Тринити. — Роб каким-то образом заполучил номер телефона Бира. А так как Бир совершает набег на интернет-пакет Костелло…
Было приятно узнать, что в семье Тернеров есть некоторые вещи. Например, их потребность захватывать чужие онлайн-сети.
— Нет! — Теннесси ахнула, садясь прямо на кровати. — Ты шутишь, что ли? Боженька! Я не могу ему поверить.
Я не мог поверить, что она сказала «Боженька».Намеренно.
Сколько лет было этой женщине, три?
И почему у нее не было проблем с тем, чтобы одеться как уличная проститутка, когда она, казалось, была хуже ханжи в других отношениях?
— Да, — горячо сказала Тринити. — Но позволь мне сказать тебе, что я была там, когда это произошло, и Биру совсем не понравилось, что Роб действовал за твоей спиной. Он сказал ему, и это цитата: «Я не хочу тебя видеть. Не из-за того, что ты сделал со мной. Мы не знакомы, поэтому я не собираюсь принимать это на свой счет. Но из-за того, что ты сделал с моей мамой». Это то, что он сказал. Сказал, что не может представить, что может предать тебя вот так. Затем он повесил трубку. Это было эпично.
Я ожидал, что она обрадуется такому развитию событий, но ее хмурый взгляд удивил меня.
— Он бы не предал меня. Я хочу, чтобы в его жизни была фигура отца. — Теннесси закусила нижнюю надутую губу, забыв, что я нахожусь в комнате. — Я просто ненавижу, что Роб сделал это, не сказав мне.Это показывает, что он совсем не изменился.
— Ну, ты две недели скрывала его, — заметила Тринити.