Упоминание Роба действительно дало желаемый результат, разозлив меня, и поэтому я сорвал ее нижнее белье с ее талии, не обращая внимания на тот факт, что в процессе они порвались на ее коже.
Она заворчала, но тут же наклонила свои бедра к моему рту, преследуя мой язык.
Я прижал ладонь к ее киске, опуская ее задницу обратно на матрас, глядя вверх, мои глаза встретились с ее глазами.
— Несколько основных правил, Тернер.
Она быстро моргнула, ожидая меня.
— Никаких разговоров о бывших в этой постели. Это не обговаривается.
— Ой. Да. Конечно. Извини.
— Если чего-то становится слишком много, просто скажи слово.
— Какое слово?
Я почти забыл, что она была самым настоящим изгоем во всем, во всем мире. С ее невыявленным СДВГ, каламбурами и отвращением к ненормативной лексике. Я подумал об этом на мгновение.
— Банан.
— Хорошо.
— И обещай мне одну вещь.
Она закатила глаза.
— Да, да, я не влюблюсь в тебя.
Моя грудь напряглась, но я бросил ей небрежную ухмылку.
— Мило, но что ты собираешься делать с нашим взаимным влечением, меня не касается. Ты большая девочка. Нет. Я хочу, чтобы ты пообещала мне, что знаешь, что я не позволю тебе забеременеть, так что не беспокойся об этом. Просто позволь мне сделать это хорошо для тебя.
Она заколебалась, ее брови сдвинулись вместе.
— Я не…
Я покачал головой.
— Я не Роб.
— Ты только что запретил разговоры о бывших в постели.
— Это противоречит всем правилам. Я не он. Я никогда не сделаю этого с тобой. Или себе. Или нашему гипотетическому ребенку. Поверь мне хотя бы немного?
Она сглотнула, ее глаза заплясали в орбитах. Я мог сказать, когда это произошло. Когда она решила довериться мне. Отпустить.
Ее карие глаза сияли, а нижняя губа дрожала.
— Ага, — прохрипела она. — Обещаю.
— Хорошая девочка.
Я засосал всю ее киску себе в рот.
Она захныкала и вонзила ногти мне в череп так глубоко, что я почти почувствовал, как они вонзаются в мой мозг.
Я заставил ее кончить первой, получил от этого еще один оргазм - потому что я был таким джентльменом - затем вознесся над ее телом, оставляя поцелуи и укусы на ее коже, когда я скользил одним пальцем в нее и из нее, прижимая свою горячую, набухшую эрекцию к ее животу.
Я снова наполнил ее рот своим языком, и каждый дюйм ее кожи преследовал мой.
— Сейчас я возьму презерватив, милая. Я надену его, а потом обязательно вытащу, прежде чем кончу, хорошо? Я сделаю и то, и другое. Обещаю.
Я бы пообещал ей весь свой дом, только что освобожденный от ипотеки, если бы она согласилась. Поэтому я позаботился о том, чтобы подчеркнуть, насколько я буду осторожен с этим.
Она покачала головой, продолжая целовать меня.
— Нет нет. Я сделаю что-нибудь еще. Только не это.
Что-нибудь?
Я не был настолько ублюдком, чтобы предложить анальный секс, хотя запись показывает, что это действительно приходило мне в голову.
— Милая…— бна боялась не секса, а беременности. Но…
— Банан! Банан, банан, банан!
Она схватила мой член между нами и сжала его корень, двигая рукой вверх и вниз, пытаясь сбросить меня. Я хотел попытаться переубедить ее еще раз, но она сказала стоп-слово, и хотя я был привязан к члену, я им не был. «Ты должен остановиться , когда кто-то произнес стоп-слово».
— Вот, — пробормотала она в наш грязный поцелуй, не останавливая руки. — Я тебя тоже отпущу.
Хуже всего было то, что мой член, который не был известен своей проницательностью, был абсолютно согласен со сделкой. Он радостно прыгал у нее в руке, подпрыгивая каждый раз, когда она наносила ему тщательный удар.
Я чувствовал, как напрягаются яйца, и знал, что кончу ей на грудь. Я оторвал свой рот от ее рта, глядя вниз между нами, когда она дрочила мне, мой член находился под углом между ее сиськами.
Я не хотел пропустить это, когда это произойдет.
— Я делаю это нормально?
— Может быть, пойдем немного быстрее.
Она это сделала.
Я закрыл глаза, откинув голову назад.
— Быстрее?
Она пошла быстрее.
Я был в ее власти.
Я никогда не был во власти женщин, когда дело касалось секса. Я встречался со старыми добрыми красавицами, которые делали в спальне то, что я им говорил. Хорошо выполнял инструкции, всегда перевыполнял обязанности и никогда не предлагал ничего нестандартного.