— Я сделаю, — сказал нормальный ребенок. Я изменил свое мнение.
Карла не видела ничего из этого. Она стояла на верхней ступеньке, беседуя с отцом Патриком, она говорила, сколько пользы почерпнула из его проповеди, и как это ее вдохновляет. Это были гранитные ступеньки, очень крутые.
Я считаю, что я поздно дернулся, чтобы подхватить ее на руки, а может быть, и нет. Может быть, я был просто парализован, как в тот день, когда этот гадкий мальчишка вынырнул после прослушания Вики для «Музыканта». Прежде чем я смог выйти из оцепенения или произнести хотя бы слово, ужасный безумец сделал шаг вперед. Он запустил руку в карман шорт и вытащил зажигалку. Как только он крутанул колесико, и я увидел искру, я сразу понял, что случилось в штольне шахты Справедливая Глубина, и это не имело ничего общего с железными набойками моего отца. Что-то начало потрескивать и искриться в красном мяче, который обычный мальчишка держал руке. Он отбросил мяч, чтобы избавиться от него, при этом гадкий мальчишка захохотал. Это был раскатистый смех жирдяя и слизняка — хрра-хрра-хрра.
Мяч ударился о боковую стенку лестницы, отскочил и взорвался с оглушительным треском и вспышкой желтого света. Это был не просто фейерверк, или даже большой Громкий Демон. Это была огромная М-80. Шум испугал Карлу, точно так, как её крик стал причиной падения Вики в гараже Поместья Фуджи. Я протянул руку, чтобы поймать ее, но мне удалось дотронуться лишь до её плеча. Так как она держала руку отца Патрика в своей, они оба скатились вниз по лестнице. Он сломал руку и ногу, Карла сломала лодыжку. Также ударилась головой. И потеряла ребенка.
На следующий день, мальчишка, который бросил М-80, пришел в полицейский участок со своей матерью и признался во всем. Он был расстроен, и сказал то, что большинство детей говорят, когда что-то пойдет не так: это был несчастный случай, я не хотел навредить кому-либо. Он сказал, что никогда не бросил бы петарду, если бы другой мальчик не поджег фитиль, но он боялся обжечь пальцы. И нет, он не знает другого мальчишку, он никогда не видел его раньше и не знает его имени. И затем он сказал полицейскому, что тот ужасный мальчишка дал ему пять долларов.
После этого у Карлы пропало желание проводить со мной время в спальне, и она перестала ходить в церковь. Я продолжал жить со всем этим и вступил в Клуб Завоевание. Вы знаете, что это такое, мистер Брэдли, не то что бы мне сильно нравилось быть католиком, но это, как будто бы снова выходишь на сцену. Я не вникал в религиозные аспекты, для этого был отец Патрик, но мне нравилось тренировать бейсбольную и футбольную команды. Я всегда был там во время прогулок, пикников и прочее; и я получил водительские права категории D для того, чтобы водить церковный автобус и возить мальчишек на различные соревнования, а в выходные дни — в парки развлечения. И со мной всегда был мой пистолет. Кольт-45, который я купил в ломбарде «Разумная Цена и Кредит»: Вы знаете, на чем строилось обвинение. Я возил его с собой пять лет, иногда в бардачке автомобиля, иногда в ящике с инструментами автобуса Завоевания. Во время тренировок, я хранил его в спортивной сумке в тренажерном зале.
Карла не приветствовала мою работу в клубе, потому что это занимало большую часть моего свободного времени. Когда отец Патрик вызывал добровольцев, я всегда первым поднимал руку. Я думаю, она ревновала.
— Ты практически никогда не бываешь дома в выходные дни, — говорила она мне.
После моих возвращений из клуба она частенько спрашивала, что за нездоровая склонность у меня к этим мальчишкам.
Конечно, это могло показаться немного странным, так как, помимо прочего, я стал выбирать себе любимчиков, и уделять им особое внимание. Чтобы завоевать их симпатию и помочь им. Это было довольно легко. Большинство из них происходили из бедных семей. Воспитывались, как правило, одним родителем, обычно матерью, которая была вынуждена работать за минимальную заработную плату, чтобы обеспечить хотя бы элементарное питание и крышу над головой. Если у матери не было автомобиля, или ей не хватало времени, я с огромным удовольствием заезжал за своим любимчиком, чтобы забрать его на заседания Клуба Завоевания в четверг вечером, и затем доставлял его обратно. Если и у меня не было такой возможности, я давал им билеты на автобус. Но только не деньги — я знал, что это не очень хорошая идея, давать деньги этим детям.
И я таки одержал несколько хороших побед. Я разглядел в одном мальчишке, — имеющим всего лишь одну пару брюк и две или три футболки, — серьезные математические способности. И мне удалось выбить стипендию для его учебы в частной школе, и теперь он учится на первом курсе в Канзасском Университете на полном обеспечении. Другой — освободился от наркотической зависимости. По крайней мере, я так думаю. Вы никогда не можете быть в этом уверены по-настоящему. Еще один убежал из дома после ссоры с матерью, он позвонил мне из Омахи месяц спустя, когда его мать уже свыклась с мыслью, что он умер или ушел, чтобы никогда не вернуться. И я поехал и привез его домой.