— Просто сидела за соседним столиком!
— Я не хочу есть!
Наби раздражённо топнула ногой и осмелилась подойти ещё ближе.
— Почему ты такой упёртый?
— То же самое могу спросить у тебя! — огрызнулся Чанёль. — Что ты сюда ходишь? Сказал же, что писать проект не буду! И не надо меня задабривать своими плюшками!
— Дело не в плюшках и не в проекте! Твердолобый придурок! — Наби шмыгнула носом и поспешно вернулась к столу.
Не глядя ни на кого, она натянула курточку, водрузила на голову шапку и, фальшиво улыбнувшись, помахала рукой Донгону.
— Уже уходишь? — удивился дядюшка.
— Да, у меня есть дела!
Проигнорировав пристальный взгляд Чанёля, Наби выскочила на улицу и огляделась. Как там говорил этот индюк? Сначала в гору, а потом налево. Или направо? Да какая разница!
— Кретин! Ублюдок! Придурок! Дурак! — потопав ногами, зашипела Наби и пулей помчалась прочь от бокса, будто Чанёль мог её услышать.
========== Глава 4 ==========
— Да, мам, — устало прислонившись к стене, Наби ответила на звонок родительницы.
— Дочка, сегодня после учёбы не задерживайся!
— Чего это? — мигом нахмурилась девушка, уже разработавшая в голове очередной план набега на мастерскую.
— У нас в ванной кран течёт, я вызвала сантехника. Буду поздно, так что сама его встретишь и проследишь за работой.
Не дав Наби и слова вставить, родительница отключилась, даже не осознавая, что только что лишила дочь возможности добиться своей любви.
— Вот же! — простонала девчонка, с тоской оглядывая универский коридор.
Неожиданно выцепив взглядом знакомую каштановую макушку, гордо возвышающуюся над толпой студентов, она нервно попятилась и, сама не зная почему, почесала в противоположную сторону.
— Эй, Ли! — раздался ей в спину раскатистый бас.
— Мамочки! — пискнула Наби, сорвавшись на бег.
Уже на повороте к лестнице, она обернулась и увидела бежавшего за ней Чанёля, из ноздрей которого разве что дым не валил.
— Да что я такого сделала?! — в ужасе воскликнула девчонка, перепрыгивая через две ступеньки и грозясь разбить себе нос.
— Стой! — размахивая ручищами, орал Пак.
— Я ничего не делала! Отвали! — истерично кричала Наби через плечо, расталкивая всё ещё сонных студентов.
— Стой, а то хуже будет! — пригрозил наполовину выдохшийся Чанёль.
Ли уже хотела крикнуть, что курить и бухать надо меньше, больше времени уделяя спорту, но слова так и застыли на кончике языка.
— Чан, я ловлю её! — перед Наби, будто из-под земли, вырос вчерашний знакомый Чонин, широко раскинувший руки. — Иди сюда, рыбка!
Не успев затормозить, девчонка влетела прямиком в объятия брюнета и, тяжело дыша, так и повисла на его руках.
— Ты что, блять, спринтерша? — прижав ладонь к колющему боку, прохрипел Чанёль.
— Я не блять! — сверкнув глазами, прошипела Наби.
Оттолкнув от себя Чонина, она доползла до окна и с трудом забралась на подоконник. От длительного бега на висках выступили капли пота, в горле саднило, а ноги будто онемели. Хорошо хоть по помятому внешнему виду Пака было видно, что ему не лучше.
— Ким, оставь нас на минутку, — шепнул Чанёль на ухо Чонину, и тот понятливо кивнул, вернувшись к своей группе, ожидающей прихода преподавателя у закрытой аудитории.
Покосившись на приблизившегося Пака, Наби нервно передёрнула плечами и постаралась принять наиболее невозмутимый вид.
— Ты тут что за цирковое представление устроила? — предусмотрительно схватив девчонку за шиворот, будто нашкодившего котёнка, скрипнул зубами Чанёль. — Какого хрена я должен бегать за тобой по всему универу, сбивая плечами косяки, а?!
— Меньше пить надо было, тогда бы и в глазах не двоилось! — сверкнула глазами Наби.
Пак аж задохнулся от возмущения. Сдавленно матюгнувшись, он сунул в руки девчонки небольшой бумажный пакет и, не сказав ни слова, мрачно отправился восвояси.
Наби пришла в себя лишь тогда, когда высокая фигура скрылась за поворотом. Растерянно заглянула в пакет и увидела чисто вымытые контейнеры, которые оставила вчера в мастерской. На самом дне пакета лежал небольшой клочок бумаги, на котором кривым почерком было написано: «Спасибо, было очень вкусно! Приходи к нам ещё! Донгон».
***
На истории отечественной и зарубежной журналистики, Наби, проигнорировав хмурый взгляд Чанёля, села аккурат через проход от него. Уже минут через пятнадцать после начала пары, убаюканные бубнежом профессора, студенты стали заниматься каждый своим делом — кто-то сидел в телефоне, кто-то болтал с соседом по парте, другие и вовсе сладко дремали, забавно причмокивая губами.
С тоской посмотрев на лежащий в рюкзаке планшет и решив, что посмотрит матч вечером, пока сантехник будет возиться с краном, Наби решительно вырвала из тетради лист в клеточку и нацарапала неровным торопливым почерком: «Ты будешь писать со мной механику?» Выждав момент, когда профессор отвернётся к доске, Ли швырнула скомканный листок на соседнюю парту и сделала каменное выражение лица, будто она здесь ни при чём.
Чанёль, до этого момента лениво откинувшийся на стуле и созерцающий потолок, изумлённо выгнул бровь и покосился на записку. Чуть помедлив, схватил её кончиками пальцев и развернул. Прочитал несколько раз, хмыкнул и что-то коротко черкнул в ответ.
«Меткости в нём хоть отбавляй», — подумала Наби, когда бумажка прилетела точно ей в голову. Пришлось лезть под парту, чтобы отыскать укатившуюся записку, и всё ради того, чтобы прочитать короткое слово: «Нет!»
«Что мне сделать, чтобы ты согласился?» — Наби решила не отчаиваться раньше времени.
На этот раз она проявила чудеса ловкости и поймала записку в капкан ладошек.
«Убейся об стену».
Кажется, у неё изо рта вырвались языки пламени, а в воздухе запахло серой и дымом. Скрипнув зубами, девчонка покосилась на насмешливого Чанёля, сделавшего приглашающий жест и мотнувшего головой на ближайшую стену.
«Хорошо, я напишу работу сама. И даже скажу профессору Чхве, что мы делали её вдвоём. А ты, как настоящий мужик, отсидись в стороне».
Для полного драматизма нужно было капнуть на потрёпанную бумагу слезами, но в Наби сейчас было гораздо больше злости, чем печали, поэтому она решила, что и так неплохо.
На удивление ответ прилетел. К сожалению, не такой, как Наби ожидала.
«Бла-бла-бла».
— Клоун! — надувшись, отвернулась к доске девчонка.
Все оставшиеся пары она демонстративно избегала Чанёля, с расспросами к нему не лезла, напротив — совершила ещё один набег на библиотеку, вооружившись недостающей литературой, и во время занятий внимательно изучала параграфы, пытаясь найти среди незнакомых символов хоть что-то, отдалённо подходившее к её теме.
Пака она встретила уже на улице — парень нагло курил на крыльце универа, провожая равнодушным взглядом шествующих мимо студентов. Поудобнее перехватив в руках пакеты, Наби решила гордо продефилировать прямо перед носом Чанёля, чтобы его совесть потом лет пять мучила, но не рассчитала силы и поскользнулась на нижней ступеньке, позорно распластавшись на глазах у всех.
Мало того, что она явно отшибла себе позвоночник и неслабо приложилась затылком, так ещё и пакеты разорвались, усыпав лёд книгами и контейнерами. Кто-то из толпы рассмеялся, кто-то презрительно отвернулся, но ни один не помог.
Чувствуя на себе насмешливые взгляды, Наби принялась торопливо собирать вещи, лихорадочно размышляя, куда бы их засунуть, когда сильная рука схватила её за капюшон куртки и поставила на ноги.
— Не видишь, что ли, что лёд? — презрительно скривился Чанёль.
— Не вижу! — Ли вновь села на корточки, чтобы собрать укатившиеся баночки.
Ей было невыносимо стыдно и больно — нет, дело не в отшибленной пояснице, а в людском равнодушии. Людям проще посмеяться, бросить обидную шутку и пройти мимо, чем помочь в трудную минуту. И она тут, как клоунесса, устроила для них бесплатный цирк, чтобы они сейчас смеялись за её спиной и отпускали едкие шуточки.