— Это может быть опасно? И ты предлагаешь мне пойти туда первым?
— Знаете, Ваше Высочество, это была ваша идея. Вообще-то я просто предупредил об опасности.
— Кто это плачет?
— Твизи, Ваше Высочество. Она не ранена, — крикнул он вслед Чарли, рванувшему вдоль коридора.
За дверью лаборатории принц услышал голос Эвелин:
— Твизи, все в порядке. Не переживай. Совсем скоро они отрастут. И будут красивыми, как и прежде. А может быть и лучше.
Он толкнул дверь. Эвелин склонилась над юной подругой. Твизи сидела в кресле, разглядывая себя в зеркальце. Лицо ее было залито слезами. Копна белых кудряшек сейчас выглядела так, словно ее использовали для мытья закопченного чугунка, в котором тушили черную фасоль.
— Сейчас лето, — продолжала Эвелин. — Летом удобно носить короткую прическу. Так намного прохладнее. И легче за ней ухаживать.
Твизи зарыдала громче.
Джереми догнал Чарли.
— Она не ранена, Ваше Высочество. Кожа немного покраснела, но завтра все пройдет. Она просто напугана. Мы ее завернули в одеяло и сразу же увели.
— Вы знали, что так будет?
— Нет, но любой профессиональный маг должен уметь оказывать первую помощь и быть готовым к чрезвычайным ситуациям. Безопасность прежде всего.
— Ага, — Чарли положил руку на плечо Джереми и увлек его обратно по коридору. — Где-то в городе есть салон красоты. Такое дорогое, шикарное заведение. Там еще не только парикмахерская, но оказываются и другие услуги. Маникюр, уход за лицом и остальные женские штучки.
— Вы имеете в виду «Вечера у Тиффани», Ваше Высочество?
— Возможно. Там еще продаются такие странные пенистые бомбочки для ванн, от которых все девушки без ума.
— Да, это он. Салон красоты для женщин «Вечера у Тиффани». Я знаю название, потому что Эвелин и Твизи все время о нем говорят. Конечно, они никогда не смогут позволить себе визит туда. — Он пожал плечами. — Я предлагал научить их делать такие бомбочки прямо здесь в лаборатории, и стоить это будет всего несколько пенсов, но они утверждают, что это будет совсем не то.
— Правильно утверждают, — Чарли потянулся к сумке и вытащил горсть серебряных монет. — Пошли ее туда. Пусть сделает прическу, макияж, полный набор услуг. А вообще-то, пошли их туда обеих. Дай им денек оплачиваемого отпуска.
Джереми взял монеты и с изумлением посмотрел на них.
— Ух ты, Ваше Высочество, это так великодушно. Уверен, девушки будут счастливы. Твизи забудет о своем горе, как только узнает. Они будут вам благодарны до конца жизни.
— О, нет. Это не от меня. Скажи, что это подарок от Леди Кэтрин.
Джереми удивился еще больше, но заметил:
— Так даже лучше. Они очень любят Леди Кэтрин.
— Все ее любят, — ответил Чарли с едва заметной улыбкой.
Чарли услышал шаги. Поллокс остановился перед дверью в кабинет Тессалониуса и пытался заглянуть внутрь через щель.
— Ваше Высочество, вы там?
— Поллокс, стой! — Чарли опять побежал по коридору. — Пока не входи! — он чуть не налетел на Преданного Семейного Консультанта. — Я пойду первым.
Пожилой человек уничижительно взглянул на принца.
— Боже мой, какое эго. Очень хорошо, Ваше Высочество, я постою в сторонке, дабы оказать вам честь быть первым.
Чарли тихонько толкнул дверь ногой. Она открылась на четверть и застряла.
Он просунул голову в образовавшийся проем, чтобы заглянуть внутрь, но смог разглядеть только часть каменной стены и книжный шкаф. Чарли осторожно просунул ногу за дверь. Вдруг он услышал шорох и обернулся. Джереми стоял позади него с пожарным одеялом в руках.
Принц повернулся обратно и протиснулся в комнату. Он огляделся вокруг. Остальные услыхали, как он произнес:
— Не могу в это поверить!
— Что? — одновременно спросили Поллокс и Джереми.
Чарли отошел в сторону, чтобы дать им возможность пройти.
— Это. Это и есть личный кабинет мага? Как обычно выглядит комната волшебника? Где ряды маленьких бутылочек с растущими внутри них странными гомункулами? Где окно с телескопом и астрономическими инструментами? Древние свитки? Ступы и пестики, кипящий черный котел и ворон в клетке?
— Я думаю, у каждого мага свой собственный дизайн интерьера, — произнес Поллокс.
Кабинет Тессалониуса был так же чист и по спартански обставлен, как военная казарма перед утренней проверкой. В центре комнаты стоял простой стол из светлого дерева. По середине стола лежал лист бумаги, перо, нож для заточки пера и туго закрытая чернильница. На углу столешницы стояла лампа. Больше ничего.