— В среднем двадцать семь, — Чарли оглянулся и увидел дядю Пакарда, стоящего у соседнего окна. В голосе старика слышалась горечь. — Иногда бывает больше. Случается хороший год и богатый урожай, а следующий год еще лучше. На третий год ты начинаешь думать, что удача повернулась, наконец-то, к тебе лицом, и может быть, все же удастся, в конце концов, получить хоть какую-нибудь прибыль. А потом несколько лет подряд случается засуха, и дела твои хуже, чем когда-либо.
— Наши предки думали, что это рай, черт бы их побрал, — сказал Грегори. — Я уверен, что для них эта земля на самом деле показалась раем со всей этой растительностью. — Он фыркнул. — Шесть дюймов плодородного слоя и камни. Должно быть, сотни лет потребовалось, чтобы все эти дубы и магнолии могли вырасти. Но как только сюда пришли люди, настал конец этому изобилию.
— Теперь земли используются для выпаса коз, — добавил Пакард. — Через несколько поколений, это уничтожит их окончательно.
— Таким образом, мы решили, — резюмировал Чарли, когда они вернулись к столу, — отдать страну Фортескью.
Последовало долгое, многозначительное молчание, если не считать того, что смысл его не был ясен для Чарли. Он смотрел на своих дядьев, а они смотрели на него. Наконец он произнес:
— Ладно, проехали. Вы мне тут говорили о проблемах, так расскажите о них.
— Фортескью не хочет присоединять Дамаск к Ноилю. — сказал Пакард. — Да, я только что сказал, что он хочет этого, но он хочет обойтись без войны.
— Здравомыслящий человек, — сказал Чарли. — Это не возможно.
— Но им придется воевать в любом случае, — сказал Грегори. — Дворяне захотят сохранить за собой земли и звания до последнего, и народ останется верен своему монарху. Это все патриотическое воспитание, заложенное со школьной скамьи. Очень трудно потом пересматривать приоритеты, даже после того как станешь взрослым.
— И Фортескью не может просто так напасть на нас. Ему нужна причина. В противном случае это может повредить отношениям Ноиля с другими королевствами.
— Да, это действительно проблема, — сказал Чарли. Он опять сел, откинулся на спинку кресла и зевнул. — Извините.
— За исключением случая, когда законный король свергнут, — сказал Паккард. — Тогда последует революция. Выступления граждан и все такое.
— Верно, — сказал Грегори. — Все будут счастливы, когда придет Фортескью и восстановит порядок.
— Что? — Чарли резко подался вперед, так что стул угрожающе затрещал. Он сосредоточенно хмурился, глядя на дядьев, пока кусочки головоломки складывались вместе в его голове. Затем он стал смеяться, громко и долго.
— Я понял. Я понял! Вы уже заключили сделку! Фортескью платит вам за то, чтобы вы подготовили почву для него.
— Я возмущен подобным обвинением, — начал было Грегори. — Мы…
— Хорошо, да! — прервал его Пакард. — Мы все продали. Это беспокоит тебя, Чарли? Ты сам говорил, что Дамаску будет лучше под руководством Ноиля. И, кроме того, ты никогда особо не переживал за судьбы страны.
— Я и сейчас не переживаю. И не поймите меня неправильно. У меня нет с этим проблем. Черт, я восхищаюсь вами за то, что вы это провернули. Я рад, что кто-то, наконец, получит хоть какую-то выгоду в этой убогой стране.
Паккард расслабился.
— Ладно. Нам нужен плохой король. Который поднимет налоги, будет злоупотреблять властью, вызовет гнев дворянства, станет угнетать простолюдинов, и даст обоим классам повод для восстания. Тогда Фортескью придет под предлогом восстановления порядка, арестует короля, сошлет его в ссылку в какое-нибудь приятное местечко, посадит свою марионетку на престол, и заплатит нам.
— Похоже, вы уже разработали целый план. Не то, чтобы меня все это сильно волновало, но легкое любопытство заставляет задаться вопросом: какого бедолагу вы планируете посадить на трон? Кузена Ричарда? Жестокость и репрессии не кажутся его сильной стороной. А как зовут того малыша, которого так обожает тетя Лидия? Джеймс? Джейсон? Я думаю, у него будут небольшие проблемы с разжиганием восстания. Самое худшее из его злодеяний, что я могу себе представить, это забыть покормить свою золотую рыбку.
— Это не простое решение, — сказал Грегори. — Многие члены нашей семьи имеют высокую квалификацию и заслуживают того, чтобы править. Быть королем Дамаска это честь, которая…
— Мы надеялись, ты мог бы это сделать, — сказал Паккард.
Чарли уставился на него.
По сравнению с большинством других молодых людей, Чарли был немного известен. Он путешествовал по всему Дамаску и Ноилю, и наносил визиты главам окружающих королевств. Он устраивал там пирушки и занимался в местных библиотеках. Он даже был в море в течение короткого времени. Он учился в Битбургене, который, как и любой другой престижный университет, был также специалистом в области убеждения своих студентов в том, что они узнали больше, чем на самом деле. Все это позволило Чарли утвердится в мысли, что он достаточно осведомлен о мире в целом, и что никто в Дамаске не мог сказать или сделать что-либо, что бы его удивило.