Долгие минуты тянутся и отступают. Он натягивает во мне напряжение, нежно, но настойчиво и когда он наконец-то дает мне кончить, я вскрикиваю, пока все мои мышцы дрожат и сокращаются.
Я держусь за его плечи на протяжении всего оргазма, а он покрывает поцелуями мой лоб. По всей видимости, он дышит так же тяжело, как и я. Когда я прихожу в себя и открываю глаза, на его лице читается смятение. Словно он не может поверить в то, свидетелем чего только что стал.
— Я никогда не устану это видеть, — говорит он и качает головой. — Это кажется таким нелепым, что чей-то оргазм способен доставить столько удовольствия.
Он ложится на спину, и я поцелуями сначала скольжу по его шее, потом по груди, потом прижимаюсь губами к месту поверх его сердца, чтобы почувствовать, как быстро оно бьется. Я замечаю, как оно ускоряется, когда я тянусь между нами и беру его в руки.
— Охххх, боже…
Ощущение его члена в своей руке заставляет меня захотеть его еще больше. Словно я держу в руках точное олицетворения своего желания. У меня возникает вопрос, доведется ли мне когда-нибудь увидеть что-то прекраснее, чем Итан в муках удовольствия. Очень сомневаюсь.
— Ты такой красивый, — шепчу я.
Он открывает глаза, и мне кажется, что на какой-то краткий миг он позволяет себе поверить в это.
Я целую его. Его ответ полон желания и отчаяния, никогда прежде я не хотела ничего сильнее, чем того, чтобы он оказался внутри меня. Он либо хочет этого тоже, либо наконец понимает мою непреклонную решимость, поскольку он хватает свои джинсы с пола, потом вытаскивает бумажник и достает презерватив.
Прежде я никогда не видела, как мужчина надевает презерватив, и хоть это и не является каким-то чувственным актом, зрелище того, как Итан делает это невероятно возбуждает. Он действует быстро, движения рук полны уверенности и смелости, и дрожь пробегает по моей спине.
Мы собираемся заняться сексом.
Я собираюсь лишиться девственности.
Впервые в жизни внутри моего тела будет другой человек… мужчина… Итан.
Меня накрывает волна нервозности. Я так долго клялась всем на свете, что моя девственность не более, чем просто барьер, но сейчас, когда Итан целует меня и ложится между моих ног, реальность того, что сейчас произойдет, обрушивается на меня.
Я напрягаюсь. Он так близок к тому, чего я хотела столько месяцев.
Он останавливается и хмурится.
— Что не так?
Я качаю головой.
— Ничего. Просто я…
— Мы можем остановиться. Нам наверно так и стоит…
— Нет! Боже, нет, пожалуйста. — Я касаюсь его лица. — Я просто… это вроде как большое событие, понимаешь? Я не думала, что так будет, но это так. После этого… все будет по-другому.
Выражение его лица омрачается.
— Я сделаю тебе больно.
— Знаю. Но так и должно быть, верно?
Он не отвечает. Сожаление уже одолевает его.
— Когда до этого дойдет, просто сделай это, хорошо? Быстро. Я бы предпочла сделать это быстро и со всем покончить, чем тянуть.
Он не двигается, страх в нем нарастает.
— Кэсси…
Я обвиваю его руками и притягиваю к себе. Он целует меня глубоко, но звук, который он издает кажется протестом. Словно он хочет остановиться, но не может.
— Со мной все будет хорошо, — шепчу я и глажу его по лицу. — Не волнуйся. — Он прижимается ко мне, и я чувствую какой он твердый и готовый. Я целую его еще один раз. — Итан?
— Да?
— Я правда рада, что это ты.
Он сглатывает и кивает, и когда он целует меня снова, я чувствую, как он просовывает руку между нами. Я задерживаю дыхание. Чувствуется намного большее давление чем то, которое исходило от его пальцев, и оно нарастает по мере того, как он проталкивается глубже. У него не получается проникнуть сильно глубоко. Мы стонем напротив губ друг друга, после чего застываем, прижавшись друг к другу лбами.
— Ты в порядке?
Киваю.
— Не останавливайся.
Он двигается снова, и давление начинает жечь. Когда я закрываю глаза из-за боли, он останавливается.
— Нет. Продолжай. Пожалуйста.
— Посмотри на меня.
Я открываю глаза и вижу на его лице напряжение и волнение.
— Просто смотри на меня, хорошо? Не думай о боли. Будь со мной. — Он снова толкается вперед настолько глубоко, как это пока возможно. Я издаю стон отчаяния. Он отстраняется и делает толчок с большей силой, и в этот раз мне становится действительно больно. Я испускаю стон, и он пытается меня отвлечь поцелуем.
— Ты ощущаешься потрясающе, — шепчет он напротив моих губ. — Я знал, что так будет, но…. Господи. — Он снова делает толчок, и я вскрикиваю, когда острая боль проходит сквозь меня. Когтями я впиваюсь в его плечи.