Честно говоря, ему хотелось сбежать. Все, что угодно, чтобы выиграть еще один день…
Но он не собирался показывать свой страх, тем более тому, кто собирался убить его. Наоборот, он обратился к сарказму, который выручал его в самые мрачные моменты его жизни.
Будет вполне уместно, если он поможет ему перед смертью.
— Знаешь, ты мог бы мыть эту гадость между использованиями.
Савитар беспечно пожал плечами.
— Зачем? Не думаю, что ты можешь подхватить какую-то инфекцию в последние три минуты своей жизни.
— Думаю, что нет, — Фанг опустился коленями на песок и отвернулся от засохшей крови. Он посмотрел на пляж вокруг него и на темно-зеленое море, волны которого разбивались не так далеко от него, и только сейчас понял, как много времени прошло с тех пор, как он на самом деле обращал внимание на красоту, существующую в мире. Как много раз он принимал солнце, как что-то само собой разумеющееся. И как всю свою жизнь обращал внимание только на худшие стороны.
Только на пороге смерти он осознал, что мир на самом деле невероятен.
— Изменил свое решение?
— Нет, — он вытащил медальон Эйми из кармана, как напоминание о том, почему он делает это. — Могу я попросить последнее желание?
— Чтобы я освободил тебя?
Он покачал головой и протянул медальон Савитару:
— Убедись, что это вернется к Эйми Пельтье? — он неохотно выпустил его.
Почему это ощущалось так, как будто он расстался с частью себя?
Может потому, что она была его сердцем…
Савитар забрал медальон и открыл его, чтобы посмотреть на фото, ее и ее братьев. Эта картинка заставила его почувствовать себя, как в аду, ему не нужно было смотреть на нее. Она была выгравирована в его душе, как ее улыбка, прикосновение и запах.
Он отдал медальон Фангу.
— Есть что-то, что ты хочешь сказать мне о тебе и медведице?
Первый раз, когда Фанг увидел, что Эйми добавила его фотографию в свой медальон, покрытый выгравированными словами, почти сломал его. Черт, он и забыл о ней, как только она его сфотографировала. Однажды днем Эйми поймала его за Санктуарием, когда у него был перерыв. Она появилась из ниоткуда, удивив его, и сделала фотографию.
— Смотри! — сказала она, смеясь, показывая ему фото на дисплее своей камеры. — Я люблю когда ты так смотришь на меня. Я могу увидеть все чувства в твоих глазах.
Его волосы, которые он отращивал только потому, что ей они такими нравились, растрепались от ветра, и у него было взгляд влюбленного идиота.
— Я выгляжу глупо.
— Ты выглядишь отлично, — она подарила ему один из самых, горячих поцелуев, который у него когда-либо был. — И это заставляет меня хотеть откусить от тебя кусочек.
— Против этого я не возражаю. Но ради всего святого, удали это, пока ты снова не потеряла камеру, и кто-нибудь еще не увидел, какой я полоумный идиот.
Она показала ему язык перед тем, как утанцевать прочь. Вид ее упругой попки раздразнил его больше, чем поцелуй до этого.
Боги, вернуть бы тот момент…
Почему она не послушалась его и не удалила эту проклятую фотографию? Теперь, в последние минуты его жизни, Савитар, черт бы его побрал, увидит, какое он ничтожество.
Но важной часть этого было то, что она поместила фотографию в медальон, который она всегда носила у сердца. Не то чтобы у него были какие-то сомнения по поводу ее чувств, но это явно показывало ему, как много он значил для нее.
Любовь и сожаление смешались внутри него. В этот момент больше всего на свете, он хотел оказаться рядом с ней.
Дай мне сил…
Он прочистил горло от образовавшегося кома.
— Мне нечего сказать.
Опустив голову на плаху, в ожидании смерти, Фанг в который раз представил Эйми. Закрыв глаза, он почувствовал, как меч опустился вниз, и коснулся его шеи.
Дрожь охватила его. Почему бы им просто не убить его и не покончить с этим?
Лезвие снова прошлось по шее, и исчезло. Палач примерялся для удара. Демон внутри него кричал в панике, когда понял, что сейчас произойдет.
Они оба сейчас умрут.
Вставай. Борись! Беги!
Но Фанг оставался неподвижным. Это было для его брата и Эйми. Он не будет умолять, и рисковать их жизнями. Не из-за чего-то, настолько бесполезного, как его шкура.
— Хорошо, — сказал Савитар. — Убей его.
В этот момент, Фанг выругался, так как что-то внутри него разорвалось. Было ощущение, словно его резали на куски. Боль была такой мучительной, что из его носа пошла кровь. Он пытался держать голову на плахе, но это становилось все труднее и труднее, поскольку казалось, что кислота поднимается по его пищеводу. Давление отбросило его на спину.