И всё это практически без перерывов и несколько раз. Вы удивитесь, как быстро пролетит время, а ночью будете спать как младенец.
Если смысл жизни в удовольствии, то игра должна продолжаться.
“Приезжай, будем решать”
– приходит сообщение от генерального. Наконец-то. Неделю ждал.
Первым делом я поднимаюсь на четвёртый этаж бизнес-центра, в кассу, где мне, как и договаривались, была отложена зарплата. Из небольшого окна появляется рука с приятным маникюром и деньгами. Я по привычке опускаю сотку в узкую щель картонной коробочки с надписью “На корм животным”, припаркованной рядом с окошком. Это часть моей благотворительной программы.
Другая часть укладывается в простое правило: всегда оставлять монеты меньше рубля кассирам в магазинах. Сложная, монотонная работа у них. Может показаться кощунством, но я прикидывал, в год выходит около 3000 рублей. В этом случае благотворительность соседствует со здравым смыслом: кошелёк с монетами слишком тяжёлый. Настолько тяжёлый, что даже куртка начинает провисать. В добавок мелочь периодически рассыпается. Хорошо, когда деньги работают, а не лежат.
В кассе мне даже не улыбаются. Как будто знают, что я увольняюсь.
Это так. Я ухожу, хотя обещал, что останусь.
Получение денег не вызывает у меня привычного всплеска серотонина и прилива радости. Серотонин подавлен норадреналином и тяжёлыми мыслями. Как мне сейчас сообщать об уходе?.
Я захожу в офис и попадаю на общее собрание за большим круглым столом. Оно только началось – я вовремя. Мельком смотрю на Крону и ничего не чувствую. Чувствую, что выздоравливаю. Время лечит. Сажусь на свободное место и вижу перед собой листок с буквами.
“Ознакомься с трудовым уставом.” – говорит генеральный.
Пока я читаю, коллеги обсуждают текущие дела. Судя по всему, этот документ – ответная реакция на мою забастовку, и он мне не нравится. Рабочий день увеличен, а зарплата уменьшена. Я уличаю подходящий момент и заявляю об этом во всеуслышание. Все потупили взор, кроме двух человек. Крона смотрит с восхищением и блеском в глазах. Генеральный испепеляет взглядом.
“Ты знаешь где условия лучше?.” – задаёт он риторический вопрос, не повышая голос. Понимая, что я не собираюсь спорить и, следовательно, менять свою точку зрения, продолжает: ”Пиши заявление на увольнение.”
Спасибо, шеф, что избавили от лишних объяснений.
Именно так я и поступаю, почувствовав, как гора сошла с плеч.
В тот же день я устраиваюсь на удалённую работу из дома.
Лúса собрала
людей из нашего общего чата в Телеграме в реальной жизни, у них с Ладом на квартире.
Телега – мой любимый мессенджер. Наверное, я – патриот. Приятно, что такую стильную штуку создал мой соотечественник. Это подбадривает. Может и у меня получится создать массово полезный продукт. То, что Телеграм использует ультрабезопасный протокол шифрования, меня не сильно вдохновляет. Мне нечего скрывать. Читайте, смотрите кто хочет – я всегда рад поделиться опытом. Для меня гораздо ценнее видеосообщения в кружочке и крутые стикеры, которые передают эмоции друзьям ещё точнее.
Не все 17 членов собрались на годовщину чата, но самые активные пришли. Нас навестил австралиец Майк. Лúса и Лад познакомились с ним в баре. Мы рассаживаемся в гостиной вокруг стола.
Сложно было не обратить внимание на карту мира во всю стену. Я предлагаю всем рядом с родным городом написать своё имя. Легко соглашается Майк, и я показываю ему, where situate a White Sea and a Severodvinsk City. В ответ он пишет свой никнэйм рядом с небольшим городом недалеко от Мельбурна. Водя руками по карте и активно жестикулируя, мы с жаром рассказываем друг другу, кто-где был.
Потом начался мини-кёрлинг. Я прошу у Лúсы мел и на черном деревянном журнальном столике рисую круг. В сантиметрах тридцати от него провожу линию старта. За ней ждут игры четыре миниатюрных стальных шарика – по два каждому участнику. На каждый из шаров сверху надет круглый пластмассовый бочонок таким образом, что бочонок можно катать, а шарик служит колесом.
Игроки ходят по очереди и стараются закатить бочонок от стартовой линии в круг. Выигрывает тот, у кого сразу два бочонка одновременно находятся в кругу. Страсти накаляются, когда бочонок соперника выталкивает из круга твой бочонок.
Лúса просит сыграть с ней партию. Мы присаживаемся на диван, и она незаметно под столом упирается коленками мне в ногу. Я стараюсь сыграть с ней вничью, но случайно выигрываю. Я немного не рассчитал силу толчка, и мой бочонок вместо того, чтобы встать в круг рядом с Лúсиным, выбил его из “дома”. Лúса закрывает лицо руками и ложится всем телом на мои колени, убитая горем.