Он внимательно посмотрел на ее лицо, на котором не было и следа косметики, и подумал, что Эллен, должно быть, не терпится пойти выгуливать собак.
— Разумеется, — мягко проговорил Карл. — Неужели ты могла предположить, что я перееду к тебе до того, как мы с тобой поженимся?
Она заплакала.
— Ну, конечно же, мы сможем жить у меня! Но я даже не осмеливалась думать об этом. Мне казалось, что ты хочешь уехать куда-то, я подумала, что… О Боже!
Она запнулась, вовремя сообразив, что ей не следует делиться с ним всеми своими глупыми мыслями. Все это уже не имело никакого значения, раз он никуда от нее не уедет. Главное другое — их отношения не только не прекратятся, но и обретут новое качество: они станут супругами! Карл ее любит! Значит, она так же дорога и необходима ему, как и он ей.
Ноги у Эллен стали ватными, она не смогла самостоятельно встать с кресла. Карл подошел и помог ей это сделать, взял за руки и привлек к себе.
— Я люблю тебя, Эллен, — просто сказал он. — Люблю всем сердцем.
— И я люблю тебя, Карл, — дрожащим от волнения голосом ответила она.
У них за спиной Кориоланус хитро покосился на освободившийся диван.
— Нам не следует тянуть со свадьбой, верно? — заметил Карл, сверкнув стеклами очков. — Можно обойтись и без предварительной помолвки. Если ты не возражаешь, я договорюсь с мистером Джайлсом, чтобы он совершил церемонию бракосочетания уже в следующее воскресенье.
Они прижались друг к другу. Эллен почувствовала, что сердца их стучат в унисон.
— Да, Карл! — воскликнула она. — Пусть так и будет. Я никогда еще не чувствовала себя такой счастливой.
Кориоланус понял, что наступил решающий момент, и ловко вспрыгнул на диван.
Эллен положила голову на грудь Карла. Он обнял ее.
Кориоланус закрыл глаза, уверенный, что в ближайшее время его не побеспокоят.
Джек Робсон и Мейвис Ломакс сидели на траве возле пруда за пабом «Принцесса Уэльская»: Мейвис поджала к груди колени и обхватила их, Джек вытянул ноги и оперся на локоть. Они встретились случайно, хотя вряд ли кто-нибудь в это поверил, если бы увидел их вместе. Джек вышел из дома купить пачку сигарет, а Мейвис выгуливала на пустоши Бонзо. Пес лежал в нескольких шагах от них, положив голову на лапы, и громко сопел.
— Если бы я знал в чем дело, я бы все исправил! — в сердцах воскликнул Джек. — Но вся беда именно в том, что я ничего не понимаю! — Он машинально взлохматил пятерней волосы, что только прибавило ему привлекательности. — Мы ведь даже не ругались и вообще толком не разговаривали, а мой отпуск испорчен! Я не ожидал, что она меня так встретит.
— Частенько все летит к чертям без всякой на то причины, — с горечью заметила Мейвис, срывая травинку. Ногти ее, как всегда, были покрыты ярко-красным лаком. — Похоже, ей трудно живется в большой семье. Мне и самой не хотелось бы жить в одном доме со своей родней. И без того дети забегают в спальню в самый неподходящий момент, а тут еще родители и бабуля орут весь день во все горло.
— Возможно, ты и права, — усмехнулся Джек. — Меня удивляет другое. Что за дела у Кристины с Карлом Фойтом? Ведь он же немец! Логичнее было бы, если бы она его избегала. Но в первый же мой вечер дома она молча исчезла с вечеринки и побежала к нему что-то обсуждать. А вчера утром это повторилось! — Джек нахмурился и тяжело вздохнул.
Мейвис сорвала еще одну былинку.
— Даже не знаю, что и подумать. Карл не из тех людей, с которыми можно запросто поболтать и посмеяться. Это человек замкнутый и серьезный.
Джек промолчал. Кристина вообще никогда не смеялась и не болтала о пустяках в том смысле, как это понимали девушки из южного Лондона. Именно этой своей необычностью она и привлекла внимание Джека. Смешно было бы предположить, что они с Карлом Фойтом, уединившись, весело хихикают и сплетничают, как, например, Мейвис с Дэниелем. И Джек терялся в догадках, пытаясь понять, почему его жена так часто бегает к пожилому немцу.
На другом берегу пруда, ярдах в двадцати от Джека и Мейвис, наслаждались тишиной и чистым воздухом Леон Эммерсон и Мэтью. Была и другая причина, приведшая их к воде: они запустили великолепный парусный кораблик в первое плавание.
— Странная это пара, — сказала Мейвис, глядя на Леона.
— Кейт и ее темнокожий парень? — уточнил Джек.
— Да, — кивнула Мейвис. — Посмотри, как заботливо он относится к детям! Ведь Мэтью ему не родной.
— Верно, — улыбнулся Джек, наблюдая, как мальчуган хлопает в ладоши при виде плывущей по воде игрушечной шхуны. Его светлые волосы на ярком послеполуденном солнце казались пшеничными, лицо сияло.
Мейвис и Джек помолчали, глядя, как маленький златокудрый Мэтью и смуглый мускулистый Леон то подтягивают свой парусник к берегу, чтобы поправить оснастку, то вновь запускают его в плавание по тихому пруду.
— Скорее бы и у нас с Кристиной родился ребенок! — выпалил Джек. — Отец после свадьбы переедет к жене, и мы наконец-то сможем зажить своей семьей.
— Посмотрим, как ты запоешь, если первенец окажется таким же сорванцом, как мой Билли, — поморщилась Мейвис. — Знаешь, что он недавно выкинул? Попытался смастерить в саду бомбу из гильзы от снаряда, сахара и хлористого натрия.
Джек расхохотался: он мечтал стать отцом такого же бойкого парня, ходить вместе с ним на футбол, обучать его боксу и картежным трюкам…
— Нас заметили, — невозмутимо произнесла Мейвис. — Вон видишь черную соломенную шляпку? — качнула она обесцвеченными кудряшками в сторону тропинки, пересекавшей пустошь. — Теперь Хетти Коллинз растрезвонит о нашем свидании всему свету.
Прикрыв глаза от солнца ладонью, Джек взглянул в указанную сторону и убедился, что Мейвис права: по тропинке шествовала Хетти собственной персоной. Обратив внимание, как демонстративно расправила она свои щуплые плечи, Джек тяжело вздохнул. В другой раз он вряд ли придал бы значение этому эпизоду, но теперь, когда Кристина вела себя так странно, а ему в скором времени предстояло возвращаться в часть…
В конце концов, скорая демобилизация пока была только его мечтой, твердой уверенности в окончательном возвращении домой у него не было. Возможно, они с Кристиной разлучатся еще на несколько месяцев, а то и на год. И ему совершенно не хотелось, чтобы Хетти отравила своими сплетнями несколько оставшихся ему часов.
— Проклятая старая карга! И почему от нее всегда нужно ждать неприятностей? — в сердцах пробормотал он.
Мейвис вытянула ноги и прилегла на бок.
— Хетти считает, что тебе следовало жениться на местной девушке, — сказала она, подперев щеку рукой.
— Самых красивых девушек уже давно разобрали, — ухмыльнулся Джек, вновь обретя чувство юмора.
Мейвис густо покраснела, что было видно даже под обильным гримом, и быстро отвернулась, чтобы Джек этого не заметил.
— Любопытно, что нас абсолютно не тревожит присутствие Леона, — заметила она, глядя на пруд.
— А ведь ты даже не сидишь, а лежишь! — язвительно добавил Джек. — Но только Эммерсон вряд ли сделает из этого факта какие-то неправильные выводы. Ни Карл Фойт, ни Кейт сплетничать не станут. Таков же и ее муж.
— Да, с мужем ей повезло, — согласилась Мейвис. — В отличие от несчастной Дорис Шарки. Ты слышал, что Уилфред вышел вчера на Главную улицу Льюишема с плакатами на шее? На них было написано, что близится конец света. Представляю, каково приходится его жене и дочери! Этот доморощенный Моисей наверняка их замучил своими проповедями и нравоучениями.
— Мама, я тоже хочу завтра пойти в гости к прадедушке! — заявил Лука, дергая за юбку Кейт, которая раскатывала тесто для клубничного пирога. — Почему мне нельзя покататься на большой машине?
Кейт откинула локон, упавший на глаза, и тяжело вздохнула. Скверные предчувствия, не дававшие ей покоя с того самого злосчастного дня, когда она согласилась на встречи Джосса Харви с Мэтью, начали сбываться. Как объяснить своему трехлетнему сыну, что этот старик не доводится ему прадедушкой? И что только Мэтью будет пользоваться благами, недоступными для него и Дейзи?