— Но двадцать лет назад стоимость жизни была намного ниже.
— Не забывайте, что стоимость смерти тоже была другой.
— Но две тысячи долларов, мэм, это же смешно! Вам придется просить милостыню.
— У меня около пяти сотен на банковском счете, о котором не знал Адам. Это единственное, о чем он не знал.
— Ну что же, курочка клюет по зернышку… — философски заметил Конвей.
— Не все так плохо. Страховка удваивается в том случае, если он умрет не естественной смертью. Падение с десятого этажа, с которого сняли балкон, думаю, подпадает под эту категорию.
— Несомненно, — кивнул Тадеуш Конвей и взял уже остывший кофе.
Миссис Педдингтон достала из сумочки маленький блокнот на спирали и извлекла из него изящный серебряный карандаш на золотистой тесемочке.
— Может, обсудим цены, мистер Конвей?
Тадеуш со вздохом кивнул.
— Миссис Педдингтон, в большинстве случаев насильственной смерти, к которым относится и трагическое падение вашего супруга, придется восстанавливать лицо покойника. Для этого обычно требуются определенные косметические процедуры.
— Восстановление лица можно опустить, — без раздумий откликнулась Кора Педдингтон и сделала пометку в блокноте.
— Хорошо. Значит, речь идет о закрытом гробе.
— Мне вообще не нужен гроб.
— Не нужен гроб, мэм? — в очередной раз не смог скрыть удивления гробовщик.
— Думаю, корзины будет вполне достаточно. На них ведь есть крышки?
— Да, — с печальным вздохом согласился Тадеуш.
— Ну и прекрасно!
— Теперь перейдем к погребальному костюму. Вы можете или предоставить нам костюм, или оставить этот вопрос на наше усмотрение.
— А почему не похоронить его в том, что было на нем в момент смерти?
— Поверьте, мэм, так никто не делает. Не знаю, что на нем было в момент падения, но эта одежда в лучшем случае вся помялась и изорвалась, а в худшем…
— Да, скорее всего, она в крови, — кивнула миссис Педдингтон. — Раз она теперь не нужна живым, то пусть он в ней и останется. Я уверена, что Адаму такая экономия очень понравилась бы. Он не любил напрасно тратить деньги.
— О Господи! Теперь следует выбрать место последнего успокоения.
— Мы кремируем его.
Через час Тадеуш сказал Джону, доставая из-за банки с формальдегидом виски:
— Не исключено, что после обеда нам придется ехать за плоским телом.
— В городе? — спросил Джон из бальзамировочной комнаты.
— Да, но я еще не знаю, откуда его забирать.
— С большой высоты упал?
— Не хочется об этом говорить, Джон, но у меня такое ощущение, что его столкнула супруга.
— Та маленькая дама, с которой ты только что беседовал?
— Она самая! — Тадеуш сделал большой глоток виски и в очередной раз подумал, что занимается все же не своим делом. — Маленькая, но очень деловая. Я бы такой палец в рот не положил, Джон. Мигом откусит и даже не заметит. Она прожила двадцать лет со своим гениальным бухгалтером, да хранит его Господь, и он научил ее беречь каждый цент.
— Почему мы не можем забрать его прямо сейчас, Тэд? Я уже почти закончил с этим трупом.
— Мы никуда не можем ехать без ее звонка, Джон. Она еще не дала окончательного согласия, — печально покачал головой Тадеуш. — Тело станет нашим лишь в том случае, если она не найдет похоронное бюро с более низкими ценами. Ее муж гордился бы ей. В списке маленькой леди остались четыре бюро, в которых она еще не побывала.
— Ф. Конвей, должно быть, сейчас переворачивается в своем гробу.
— Аминь! — вздохнул Тадеуш и неохотно поставил бутылку на полку.
В обеденный перерыв Конвей потягивал пиво и смотрел телевизор, а Джон пропылесосил все комнаты и навел некоторое подобие порядка. Ближе к вечеру за окном послышался звук сирены. Тадеуш посмотрел на часы. Они показывали без нескольких минут шесть. Он и не догадывался, что скоро уже вечер.
— Пожарная машина? — спросил гробовщик у помощника, который подошел к окну.
— Скорая помощь, — ответил Джон. — Полицейская скорая. Подъезжает прямо к нашим дверям, Тэд.
— Поскольку у нас не больница, а похоронное бюро, миссис Педдингтон, похоже, все же решила поручить нам тело своего мужа.
— Впервые вижу, чтобы легавые развозили трупы, — удивленно произнес Джон и направился к двери.
— Я тоже такого не помню, — согласился Тадеуш Конвей.
После того как останки Адама Л. Педдингтона в холщовом мешке внесли в подготовительную комнату, Тадеуш пригласил водителя и носильщика выпить. Предложение было с благодарностью принято. Он достал запечатанную бутылку виски и даже принес стаканы со льдом.
— Я вам очень признателен, ребята, — сказал гробовщик, после того как все выпили, — за то, что вы привезли труп из морга.
— Из морга! — усмехнулся водитель. — Как бы не так! Мы подобрали его на улице.
— Сразу, как только коронер разрешил его забирать, — подтвердил его напарник.
— Вы хотите сказать, что коронер разрешил трупу целый день валяться на улице? — не поверил своим ушам Тадеуш.
— Черта с два, целый день! — фыркнул водитель. — Парень выпал из окна меньше часа назад. — Легавые были на месте, когда он еще подпрыгивал на мостовой, как мячик. Мы опоздали всего на несколько минут. Коронер с судмедэкспертом приехали тоже очень быстро, как будто ждали за углом. Правильно, Мо?
— Правильно, — кивнул Мо. — Хорошая у вас выпивка.
— На все расследование ушло не больше пятидесяти — пятидесяти пяти минут, — пожал плечами водитель. — Мы с Мо положили труп в мешок и собрались было ехать в морг, но вдова что-то сказала коронеру, и он велел нам привезти его сюда и сдать под расписку.
— Расписка, — изумленно качая головой, пробормотал Тадеуш. — Ну и женщина…
Он сел за стол и начал писать расписку о получении трупа Адама Педдингтона…