Что же заставило инвесторов поверить в неограниченность спроса на Интернет и интернет–продукты? Если отвечать одним словом — дигитализация. После того как революция ПК— Windows продемонстрировала всем, чего стоит способность преобразовывать информацию в цифровой вид и манипулировать ею с помощью компьютеров и текстовых процессоров, после того как браузер познакомил всех с Интернетом и научил его исполнять прихоти массового потребителя, стремление переводить в «цифру» все, что только можно — чтобы послать оцифрованный результат по интернет–каналам — стало вездесущим. Это было начало цифровой революции.
Дигитализация — это магический процесс, посредством которого слова, музыка, данные, фильмы, файлы и картины превращаются в биты и байты — комбинации из единиц и нулей, — которыми можно манипулировать на компьютерном мониторе, хранить в микропроцессоре, передавать через спутник и по волоконно–оптическому кабелю. Раньше, чтобы отправить письмо, я шел на почту, но после того как заработал Интернет, мне нужно было иметь его в цифровом виде — чтобы послать по электронному адресу. Существовало такое непростое дело, как фотография: для нее требовалась пленка, покрытая серебром, которое добывали на другом конце земного шара. Раньше, сделав снимок своей камерой, я приносил пленку в специальное место, откуда ее посылали в другое специальное место, на обработку. Но после того как Интернет позволил рассылать фотографии по всему миру — приложением к электронному письму или прямо в его теле, — необходимость в пленке с серебряным покрытием отпала. Теперь я желал делать цифровые снимки сразу — чтобы их можно было не проявлять, а скачивать на жесткий диск. (И кстати, я перестал видеть необходимость ограничиваться фотоаппаратом— я хотел делать снимки своим телефоном.) Раньше, чтобы купить книгу и познакомиться с новинками рынка, я шел в местный магазин «Барн энд Ноубл». После того как заработал Интернет, я хотел получить возможность искать книги электронным способом, на Amazon.com. Раньше для сбора информации я шел в библиотеку, теперь мне хотелось не только бродить от полки к полке, но и использовать Google и Yahool! Чтобы послушать Саймона и Гарфункеля, я покупал CD — компакт–диски, как форма оцифрованной музыки, уже успели вытеснить грампластинки, — но после–того как заработал Интернет, я захотел добиться от этих битов еще большей послушности и мобильности, мне была нужна возможность скачивать их на мой iPod. В последние годы возникли технологии, которые реализовали эти мои желания.
Итак, инвесторы наблюдали за безумной цифровой лихорадкой и думали: «Боже мой, если людям необходимо иметь все это «в цифре», в виде битов, и рассылать по Интернету, значит, спрос на компании, работающие в Сети, и на кабели, передающие биты по всему миру, никогда не кончится! Если вкладываться в Интернет, прогореть просто нереально!»
Вот как родился биржевой пузырь.
Избыток инвестиций — не обязательно что–то плохое, при условии, что в дальнейшем будут сделаны правильные выводы. Я навсегда запомнил пресс–конференцию главы «Майкрософта» на Всемирном экономическом форуме в Давосе в 1998 году, в самый разгар интернет–бума. Репортеры без перерыва атаковали Гейтса разными вариантами одного вопроса: «Мистер Гейтс, все эти котировки интернет–компаний — ведь это самый настоящий пузырь? Разве не так? Что же еще, как не пузырь?» В конце концов, выведенный из равновесия Гейтс ответил репортером что–то в духе: «Послушайте, вы, клоуны, понятно, что это пузырь, но вы не понимаете главного. Этот пузырь привлекает в интернет–индустрию огромное количество нового капитала, который разгонит инновационный процесс до максимума». Гейтс сравнил интернет–бум с золотой лихорадкой — в том смысле, что тогда больше денег было выручено от продажи золотоискателям джинсов «Ливайс», мотыг, заступов и номеров в гостиницах, чем от реально добытого золота. И Гейтс был прав. Любой бум или пузырь представляет потенциальную опасность для экономики, грозя массовой потерей денег населением и массовым банкротством компаний. Но нередко такой пузырь действительно разгоняет инновационные процессы, и сам по себе переизбыток чего–либо, будь то железнодорожные пути или автомобили, способен привести к незапланированным позитивным последствиям.