Едва попав в Белый Дом, он сразу же заинтересовался, кто она и почему ее держат пленницей. На вопросы окружающие неизменно отвечали одно и то же, приводившее его в ярость: «Чему быть, того не миновать». Он вспомнил, что видел ее, когда неудержимо рвался к Виргинии — Верховной Жрице. Память напомнила ему о том стыде, который он испытал в какой-то момент вчера, но это воспоминание быстро прошло.
Клетка стояла на тележке с колесами в тени платана, олень, таскавший ее, пасся рядом. Стражники, которые могли бы подслушивать, были далеко.
Девушка сидела на встроенной в одном из углов клетки параше. Рядом Стоял крестьянин и спокойно курил сигарету, ожидая, когда она закончит. После того, как она встанет, он заменит выдвижной ящик под парашей и отнесет его в поле, чтобы удобрить почву.
На ней была кепка с длинным узким козырьком, серая рубашка и штаны до лодыжек, какие носили все девственницы. Она наклонила голову, но Стэгг знал, что не от стыда справлять нужду на людях. Он уже был достаточно знаком с простым, естественным, как у животных (с его точки зрения), отношением этих людей к отжившим условностям. Они стыдились многого и многое запрещали, но не публичное опорожнение.
В одном из углов стояла метла, в противоположном — привинченный к полу шкафчик. Скорее всего в нем были туалетные принадлежности, так как на полке сбоку шкафчика лежали таз для мытья и полотенца.
Он вновь взглянул на надпись над клеткой, но, как и тогда, понял немногое.
— Здравствуй, — сказал он.
Девушка встрепенулась, как будто он нарушил ее дремоту, и подняла голову. У нее были большие темные глаза и правильные черты лица. И без того белая кожа побелела еще больше, когда она увидела его рядом с собой. Девушка отвернулась.
— Я сказал, здравствуй. Ты не умеешь говорить? Я тебе не сделаю ничего плохого.
— Не хочу разговаривать с тобой, ты — зверь, — ответила она дрожащим голосом. — Уйти прочь.
Он хотел подойти еще ближе, но сдержался.
Разумеется, девушка была свидетельницей прошлой ночи. Даже если она отвернулась и закрыла глаза, все равно должна была все слышать. Да и любопытство заставило бы открыть глаза, хотя бы чуть-чуть.
— В том, что произошло, моей вины нет, — продолжал он, — вот что всему причина, — он притронулся к рогам. — Они что-то творят со мной. Я сам не свой.
— Уйди прочь. Не желаю говорить с тобой. Ты языческий дьявол.
— Потому, что я не одет? Так я натяну юбку.
— Уйди прочь.
Один из стражей подошел к нему.
— Великий Стэгг, ты хочешь эту девушку? Она будет твоей потом, но не сейчас. Только в конце путешествия. Тогда Великая Седая Мать отдаст ее тебе.
— Я только хотел бы поговорить с ней.
Страж улыбнулся.
— Поджарить бы слегка ее милую задницу, и она б заговорила. Увы, нам не разрешено пытать ее, во всяком случае, пока.
Стэгг отвернулся от клетки.
— Ничего, как-нибудь заставлю ее говорить, потом. Сейчас мне захотелось холодного пива.
— Минуточку, сир.
Страж, ничуть не заботясь о том, что разбудит весь лагерь, пронзительно засвистел. Из ближайшего шатра выбежала девушка.
— Холодного пива, — крикнул страж.
Девушка юркнула в шатер и вернулась с подносом, на котором стоял запотевший медный кувшин.
Стэгг схватил кувшин, не поблагодарив девушку, приложил ко рту и уже пустой отшвырнул в сторону.
— Хорошо! — рыгнул он громко. — Но от пива раздувается живот. Водка холодная есть?
— Конечно, сир.
Она вынесла из шатра серебряный кувшин, полный кусочков льда. Вылив водку в кувшин со льдом, она протянула его Стэггу.
Он выпил пол-кувшина. Это обеспокоило стражников.
— Великий Олень, если будешь так продолжать, то нам придется нести тебя до Фэйр Грэйс.
— Герой-Солнце способен выпить за десятерых, — хвастливо сказала девушка, — и все равно сможет переспать с сотней девушек за одну ночь.
Стэгг зычно рассмеялся.
— Что, смертный, ты не знал этого? А зачем быть Великим Оленем, если нельзя делать всего, что в голову взбредет?
— Прости меня, сир, — пролепетал стражник. — Просто я знаю, как людям в Фэйр Грэйс не терпится приветствовать тебя. В прошлом году когда Герой-Солнце был из Львов, он выбрал другую дорогу из Вашингтона, и в Фэйр Грэйс не смогли принять участие в празднествах. Поэтому их очень опечалит, если Герой-Солнце будет не в форме.
— Не дури, — строго заметила девушка. — Разве можно так говорить с Героем-Солнце? Он может разозлиться и убить тебя. Такое случается, чтоб ты знал.