— Надо пошустрее этот кусок разделать, а то тут Папаша крутится. Чёрт его принёс. И как он только тут оказался? - прорычал парень со шрамом, возвращаясь к столу с ампулой. - Видать, под крыло хотел сучку забрать. Да нам-то она полезней...
— Не надо, не надо... - слабеньким голоском пролепетала Мила, глотая слёзы.
Торговцы органами.
Как же ужасно, несправедливо обошлась с ней судьба. Её разделают и продадут по кускам.
В вену на сгибе локтя не аккуратно воткнулась толстая полая игла. Мила слабо заскулила, с силой зажмурившись.
До её слуха доносилось бурчание хирурга-мясника и его подельника. И какой-то шум снаружи. В следующее мгновение дверь с грохотом распахнулась и накренилась, повиснув на петле.
На пороге стоял здоровенный мужчина, разодетый, впрочем, как сучка: в длинную виниловую юбку, сапоги на массивной платформе с высоченным каблуком, и в короткую косматую шубку. Одну руку мужчина держал в кармане, а другую вызывающе упёр в бедро. Он отбросил от лица прядь чёрных волос, уложенных на женский манер. Повязка на левом глазу сверкнула вышивкой из аляповатых страз.
— Знаете, всё-таки решил заскочить на минутку, - заявил мужчина. - У меня к вам рациональное предложение. Вы отпускаете девочку со мной, я плачу вам за неё хорошие деньги и мы расстаёмся друзьями. И, пожалуйста, не надо травить на меня своих бульдогов. А то маникюр весь попорчу.
Мила судорожно втянула воздух, заметив, как за спиной незнакомца возник один из местных громил, размахивающийся жуткой битой, утыканной гвоздями. Но мужчина-сучка, не оглянувшись и не вынимая левую руку из кармана, ударил локтем правой руки громилу в ухо с такой силой, что тот врезался в стену и сполз по ней.
После этого незнакомец в наряде сучки, но при этом называющий себя в мужском роде - что для сучек совсем нехарактерно - напористо прошагал прямо к столу. Парень со шрамом вскинул пулемёт.
— Давно ли ты тут валялся под наркозом? Ещё будешь нам что-то предлагать?! Вали лучше отсюда, сучка!
Незнакомец поджал жирно накрашенные бордовой помадой губы, кокетливо дрогнул бровью и, нежно
улыбнувшись, врезал торговцу органами кулаком по зубам так резко и неожиданно, что тот только крякнул и рухнул на пол, выронив оружие.
Мужчина в шубке поправил причёску, немного наклонился и мило произнёс:
— Никто не смеет называть Блисаргона Баркью сучкой, дорогуша.
Мила таращилась на всё происходящее, не моргая. Когда её стали отвязывать, она уж и не знала, радоваться этому или ожидать ещё больших неприятностей.
— Кто вы? Что вам нужно? - пролепетала Мила заплетающимся языком - наркоз начинал действовать.
— Зови меня Папой. Не бойся, я не страшнее этих торгашей. Ну, конечно, если меня не огорчать.
Мила безропотно позволила отвязать себя и поставить на пол. Ноги, впрочем, подогнулись.
— Ох уж, горе ты моё! - проговорил тот, кто назвался Папой и Блисаргоном Баркью, поддержав Милу и прислонив её к стенке.
В комнату вломилось несколько громил, но Блисаргон подхватил с пола пулемёт, оброненный парнем со шрамом, и процедил, чуть прищурив свой единственный глаз и всё так же вызывающе держа левую руку в кармане шубки:
— Мальчики, Папочка слегка сердит. Не злите его ещё больше...
Громилы медленно отступили, неуверенно переминаясь с ноги на ногу, а потом и вовсе ретировались. Блисаргон улыбнулся, затем обхватил Милу правой рукой за талию и помог покинуть жуткое место.
— Вы меня не бейте, пожалуйста, - бубнила сонная Мила. - Я и так всё сделаю. Я всё умею.
— Верю, верю, - Блисаргон ловко открыл дверцу своей машины и свалил аморфное тело на переднее сидение, сам плюхнулся за руль, а пулемёт швырнул назад. К паре-тройке других единиц огнестрельного оружия.
— Всё-то вы умеете, всё знаете, а в истории вляпываетесь одна другой занимательнее. Вот что бы вы делали без дядюшки Блиса? - тон Папочки был самым что ни на есть поучительным. - Тебе повезло, дорогуша, что я как раз Топливо там покупал неподалёку. А то всё, распотрошили бы тебя. На благо здоровья нации.
Мила всхлипнула.
— Ну не реви, дурёха. Сейчас приедем, отмоешься, отоспишься, отъешься, будем думать, куда тебя применить, - деловито проговорил Папочка. - Не бойся. Заниматься тебе придётся тем же самым, что и на улице, только в тепле и довольствии. Будешь слушаться Папочку, всё будет хорошо. Папочка тебя не даст в обиду всяким невоспитанным мальчишкам. А если решишь уйти - ну что ж... Каждый сам решает, что ему выгоднее. Вот те же торговцы, идиоты, и тебя потеряли, и деньги, которые я совершенно честно мог бы за тебя заплатить. Лично я бы на их месте посчитал более выгодным моё предложение, чем размахивание пушкой...