Но Риса не влекло к ней так, как влекло к Шин — девушке с рудника.
Джаен остановилась рядом и небрежно провела кончиком пальца по маленькому устройству.
— Бедный старина Рис, — шутливо сказала она, — бьюсь об заклад, ты даже не знаешь, что это такое, верно?
Мальчик пожал плечами.
— Ты же знаешь, что нет.
— Это называется планетарий, — Джаен сказала для него это слово по буквам. — Модель Солнечной системы.
— Чего?
Джаен вздохнула, затем показала на серебряный шарик в середине планетария.
— Это звезда. А вот это сферы, я полагаю, из железа, вращающиеся вокруг нее. Они называются планетами. Человечество — во всяком случае обитатели Плота — происходят с одной из этих планет. Кажется, с четвертой. А может, с третьей.
Рис поскреб подбородок.
— Правда? Тогда людей должно быть не очень много.
— Почему?
— Нет места. Если бы планеты имели большие размеры, тяготение было бы слишком большим. Ядро звезды у меня дома имеет диаметр только пятьдесят ярдов, и в основном состоит из воздуха, а гравитация на его поверхности пять «же».
— Правда? Ну, эта планета была намного больше. — Джаен развела руки в стороны. А гравитация была небольшая. Там все было по-другому.
— Как?
— Я не знаю точно. Но тяготение на поверхности наверное, было, ну, например, три или четыре «же».
Рис задумался.
— В таком случае, что такое «же»? Я имею в виду, почему «же» имеет именно такую величину, не больше и не меньше?
Джаен собиралась сказать что-то еще, но теперь раздраженно нахмурилась.
— Рис, об этом я не имею понятия. Клянусь Костями, ты задаешь глупые вопросы. Я уже почти раздумала рассказать тебе самое интересное о планетарии.
— Что же?
— То, что Система огромна. Период обращения планет около тысячи смен… А диаметр центральной звезды — миллион миль!
Рис подумал и спокойно сказал:
— Чепуха!
— Это почему же? — рассмеялась Джаен.
— Таких звезд не бывает. Она бы просто схлопнулась.
— Все-то ты знаешь, — улыбнулась девушка. — Надеюсь, ты достаточно умен, чтобы притащить продовольствие с Края. Пойдем. Грай дал нам список того, что нужно принести.
— Ладно.
Рис взял метлу и вышел вслед за Джаен из кабинета Холлербаха, еще раз оглянувшись на планетарий, мерцающий в тени полки.
Миллион миль? Да это просто смешно.
Но что, если?…
Они сидели в автобусе, на соседних креслах, гигантские шины делали путешествие убаюкивающе плавным.
Рис рассматривал мозаику плит, людей, спешивших по своим делам, которых даже сейчас не вполне понимал. Остальные пассажиры всю дорогу сидели спокойно, некоторые читали. Эта небрежная демонстрация грамотности несколько удивила Риса. Он вздохнул.
— Что с тобой?
Юноша грустно улыбнулся Джаен:
— Извини. Я просто… пробыл здесь так мало и еще, кажется, так мало узнал.
Джаен нахмурилась.
— Помнится, Ципс и Грай давали тебе какие-то уроки.
— Не совсем, — признался Рис.
— Я тоже не стала бы тратить время на «зайца», которого через несколько смен должны вышвырнуть обратно домой. — Она почесала нос. — Возможно, так. Хотя эти двое никогда не упускали случая продемонстрировать передо мной свои знания. Рис, ты задаешь чертовски трудные вопросы. Подозреваю, что они немного боятся тебя.
— Ты с ума сошла…
— По правде говоря, большинство этих старикашек не так уж и много знают. Холлербах, я думаю, да. Может быть, еще один или два. Но остальные просто руководствуются старыми распечатками и надеются на авось. Посмотри то, как они чинят древние инструменты с помощью палочек и веревочек… Если случится что-нибудь действительно неожиданное, они растеряются, как теряются, когда им задают необычный вопрос.
Рис задумался над словами Джаен и вдруг осознал, насколько за последнее время изменилось его отношение к Ученым. Теперь он понимал, что Ученые такие же люди, как и он, и отличаются от прочих людей лишь тем, что пытаются сделать все, чтобы спасти этот гибнущий мир.
— Как бы там ни было, — сказал Рис, — это не меняет дела. Куда я ни посмотрю, всюду вижу вопросы, на которые нет ответов. Вот например, на каждой странице Ципсовых книг с таблицами написано «IBM». Что это означает?