— Рис, должен тебе сказать, что ты очень мало знаешь о ходе работ. Посмотри… — Он обвел рукой будущий Корабль. — Я покажу тебе, сколько мы уже сделали.
Грай постучал рукой по клетке, окружающей Рубку. Это была прямоугольная конструкция, надежно прикрепленная к палубе и к трем широким обручам, дополнительно обнимающим Рубку.
— С этим нельзя шутить, — сказал Грай. — Последней стадией подготовки должно стать отделение Рубки от палубы. После этого Рубка будет держаться только на лесах. Любая ошибка приведет к катастрофическим последствиям…
— Знаю, знаю, — раздраженно пробормотал Рис. — Но мы все же отстаем от графика…
Они подошли ко входу в Рубку. Два дюжих рабочих под наблюдением Джаен и еще одного Ученого выносили из Обсерватории прибор. Прибор — Рис узнал в нем масс-спектрометр — был помят и поцарапан, а его силовой шнур оканчивался оплавленным обрубком. Спектрометр положили рядом с другими инструментами. Ослепшие линзы смотрели в небо.
Холлербаха передернуло.
— Вот тут меня действительно мучили сомнения, — напряженно сказал он. — Мы столкнулись с ужасной дилеммой. Каждый инструмент, который мы так варварски выломали и выбросили, освобождает место для лишних четырех или пяти человек. Но можем ли мы позволить себе лишиться этого телескопа, этого спектрометра? Являются ли они предметами роскоши или в новой туманности мы будем без них как слепые?
Рис удержался, чтобы не вздохнуть. Сомнения, задержки, неясности, опять задержки… Конечно, в считанные часы Ученые не могли превратиться в людей действия, и ему были близки проблемы, которые они пытались разрешить. Но хотелось бы, чтобы специалисты научились отличать главное от второстепенного.
Теперь они подошли к группе Ученых, осторожно исследующих продовольственную машину. Огромное устройство черной тенью возвышалось над людьми, а его раздаточные окна походили на разверстые пасти. Рис знал, что машина слишком велика, чтобы ее можно было втащить внутрь Рубки. Поэтому ее и вторую такую же придется, как это ни печально, поместить в коридоре рядом с дверью.
Грай и Холлербах хотели что-то сказать, но Рис жестом остановил их.
— Не надо, — холодно произнес он. — Дайте мне назвать причину, по которой мы, вероятно, не сможем ускорить именно эту стадию. Согласно расчетам, при строгой экономии во время полета нам хватит двух машин. Эта, в частности, имеет даже встроенные установки фильтрации и обогащения воздуха кислородом, и мы обнаружили…
— Да, — нетерпеливо перебил его Грай, — но эти расчеты основаны на том предположении, что машины внутри Рубки будут работать на полную мощность. А мы даже толком не знаем об источниках их энергии, поэтому не можем быть ни в чем уверены. Конечно, нам известно, что эти источники каким-то образом встроены в машины в отличие от приборов Рубки, питающихся от общего источника через кабели. Между тем в старых инструкциях содержатся сведения, что энергия черпается из микроскопической черной дыры, но мы и в этом не уверены. А если энергия черпается из звездного света? А если машины выделяют вредные газы, которые задушат всех нас в замкнутом пространстве Рубки? Что тогда?
— Согласен, — ответил Рис. Чтобы быть абсолютно уверенным, необходимо все проверить до взлета. Ведь если производительность машин понизится всего на десять процентов, это будет означать, что нам придется оставить здесь еще пятьдесят человек.
Грай кивнул.
— Тогда ты понимаешь…
— Я понимаю, что это требует времени. Но у нас его просто нет, черт побери…
В душе Риса нарастало беспокойство, которое, как он знал, не исчезнет до тех пор, пока, на беду или на счастье, Рубка не отчалит.
По пути они встретили Горда. Рудничный инженер и Нид, его помощник, несли паровую дюзу. Горд энергично кивнул им. Рис изучающе посмотрел на низенького инженера, который опять стал прежним знающим, торопливым и немного колючим Гордом. В нем уже нельзя узнать ту тень человека, которую Рис нашел на планетке Костяшников.
— Отличная работа. Горд!
Горд почесал лысину.
— Мы продвигаемся, — беспечно сказал он. — Не скажу, что быстро, но продвигаемся.
Холлербах, заложив руки за спину, склонился вперед.
— А как с проблемой системы управления?
Горд осторожно кивнул.
— Рис, ты в курсе дела? Чтобы вести Рубку по нужному курсу, менять ее орбиту, мы каким-то образом должны управлять паровыми дюзами, которые прикрепим к корпусу. Но мы не хотим делать отверстия в корпусе, чтобы пропускать сквозь них искру. Если уж на то пошло, мы даже не знаем, сможем ли мы при необходимости проделать отверстия. Сейчас есть основание полагать, что мы сможем использовать компоненты Кротов. Некоторые из их двигателей работают от дистанционного управления. Но я простой инженер. Быть может, кто-нибудь из Ученых разберется с входами и выходами. Но похоже, что мы сможем управлять дюзами из Рубки с помощью ряда переключателей, без всякого физического контакта с самими дюзами. Мы собираемся начать исследование степени ослабления сигнала материалом корпуса.
Холлербах улыбнулся.
— Это впечатляет. Идея ваша?
— А… — Горд потер щеку. — Мы получили небольшую помощь от Кротов. Если задать нужный вопрос и прорваться сквозь обычное «множественное повреждение датчиков», удивительно, как…
Вдруг Горд умолк, глаза его удивленно раскрылись.
— Рис! — раздался позади него чей-то басовитый голос, и Ученый напрягся. — Я так и думал, что ты болтаешься где-то здесь.
Рис повернулся и встретился глазами с Рочем. Глаза гиганта были как всегда налиты кровью от ярости, кулаки сжимались и разжимались. Грай тихо шмыгнул носом и спрятался за Холлербаха.
— У меня своя работа, Роч, — спокойно сказал Рис. — Тебе тоже не мешало бы чем-нибудь заняться.
— Работа? — Грязные ноздри Роча раздулись, и он погрозил кулаком в сторону Рубки. — Черта с два я буду работать, чтобы ты и твои гнилые дружки смогли улететь на этой дурацкой штуке.
— Друг мой, списки пассажиров еще не напечатаны, и пока этого не произойдет, каждый из нас… — строго начал Холлербах.
— Нечего там печатать! Все мы знаем, кто там окажется… Во всяком случае, не такие, как я. Рис, жаль, что, когда у меня была возможность вышибить тебе мозги там, на Ядре, я этого не сделал… — Роч поднял похожий на обрубок палец. — Я еще вернусь, — прорычал он. — И если обнаружу, что меня нет в этом списке, я сделаю все, что в моих силах, чтобы там не было и тебя. — Он указал на Грая. — К тебе это тоже относится!
Грай посерел, его всего трясло.
Роч ушел. Горд взялся за дюзу и, криво усмехнувшись, сказал:
— Приятно сознавать, что даже в наше неспокойное время некоторые вещи ничуть не меняются. Пойдем, Нид, надо установить эту штуку.
Рис взглянул на Холлербаха и Грая. Большим пальцем через плечо он указал в сторону удаляющегося Роча.
— Вот почему у нас мало времени, — сказал он. — Политическая ситуация на Плоту… — Да нет, черт побери, человеческая ситуация быстро меняется к худшему. Все неустойчиво. Все знают, что составляется список… И большинство хорошо представляют себе, кто в него войдет. Можем ли мы рассчитывать, что люди будут продолжать работать ради цели, которая для большинства из них недостижима? Второе восстание окажется катастрофой. Мы будем ввергнуты в анархию…
Холлербах вздохнул и внезапно пошатнулся. Грай взял его под руку.
— Вы в порядке. Главный Ученый?
Рис внезапно понял, что перекладывает свои сомнения на слабеющие плечи Холлербаха, как будто он все еще ребенок, а старик — непогрешимый всеведущий взрослый.
— Извините, — сказал он. — Я не должен взваливать на вас…
Холлербах махнул трясущейся рукой.
— Нет, нет. Ты абсолютно прав. В какой-то степени это помогло мне лучше понять ситуацию. — Он немного шутливо подмигнул. — Даже твой приятель Роч в какой-то степени тоже помог. Сравни его и меня. Роч еще молод, силен, я же еле стою на ногах, не говоря уже о моей способности к воспроизводству рода. Кто же из нас должен отправиться в путь?
Рис испугался.
— Холлербах, нам необходим ваш разум. Не хотите же вы сказать…
— Рис, нашей величайший ошибкой было бы нежелание определить свое место в этом мире. Законы мира, в котором мы живем, поощряют скорее силу и выносливость, что так наглядно демонстрирует твой друг Роч, или проворство, реакцию и приспособляемость, как, например, у Костяшников, чем так называемый «разум». Мы не более чем неуклюжие животные, затерянные в пространстве. Но дряхлеющее оборудование Корабля, продовольственные машины и все прочее дали нам иллюзию, что мы хозяева этого мира в той же степени, в какой, вероятно, человек был хозяином мира, из которого пришел. Теперь эта вынужденная миграция заставляет нас отбросить большую часть любимых игрушек, а вместе с ними и наши иллюзии. — Холлербах невидящим взором посмотрел в пространство. — Возможно, если заглянуть в далекое будущее, наш большой мозг за ненадобностью атрофируется, и мы наравне с китами и небесными волками будем бороться за существование среди летающих деревьев…