— Ну Эди говорит он обаятельный, говорит он за мир и разоружение много читал и искренний и правда хочет помочь своему народу, она познакомилась с ним на приеме на юге и говорит он обаятельный.
— Лиз он сентиментальный идеалист, чёрные голоса его за милю обойдут он и муравьёв из бумажного пакета не поведет, он даже выдвинуться не может если ему так хочется помочь своему народу какого дьявола он делает на приёмах в Монтего-Бей?
— Пытается собрать деньги на выдвижение чтобы, не знаю и мне плевать. На. Брокколи можешь не есть.
— Ладно а где лёд ты уже, Лиз? Ты куда.
— Никуда. Просто тут.
— Но что…
— Дым Пол, твои сигареты, просто дым.
— Да хорошо но, Лиз? развеивая дым одной рукой, приправив брокколи пеплом и затушив сигарету о край тарелки другой, — Лиз? Ты есть не будешь?
— Не знаю. Может потом не знаю.
— Тогда зачем ты, в смысле я тоже не говорил что хочу есть прямо сейчас… С обоими локтями на столе гоняясь за остатками курицы по тарелке, — Лиз? Говоришь Виктор Свит хочет баллотироваться в сенаторы? В смысле в Вашингтоне против Тикелла?.. Он наколол их в чешуйках пепла — это же как лбом в каменную стену, Тикелл там уже тридцать лет за него все горой от администрации до таких как Граймс, отец Эди эта старая сволочь Граймс как думаешь поэтому Эди так решила? чтобы у Граймса открылась ещё одна язва? Задружиться бы с Тикеллом и я спасён… Он пронзил ещё кусочек подальше от брокколи, — думаешь она вообще знает кто такой Тикелл? Лиз? Я как сам с собой разговариваю.
— Так и есть.
— Что? Я говорю как думаешь Эди вообще…
— Я ничего об этом не знаю Пол. Мы просто говорили о Сетти, она рассказала что Сетти попала в ужасную аварию, ожоги и просто, просто совсем плохо…
— Какая Сетти какая.
— Его дочь! Дочь сенатора Тикелла, она…
— В смысле ты с ней знакома? ты знакома с его дочерью?
— Только что сказала, мы все лучшие подруги по Святому Тиму, она…
— Нет так стоп-стоп… он наступал, потрясая капающей вилкой — слушай. Если задружиться с Тикеллом мы спасены, она может замолвить словечко?
— Может, о чём ты…
— Тикелл Лиз, Тикелл, одно его слово и мы спасены… он откусил с вилки, говорил с набитым ртом — о чём я всю неделю говорю, Уде влез в долги не может расплатиться с телесетями и его пытаются выжить из эфира, о чём я и говорю насчёт инвестиций он пытается запустить собственное спутниковое телевидение а Тикелл как раз руководит слушаниями о лицензиях на вещание, сам отбирал главу FCC[77] Лиз как думаешь она может с ним поговорить?
— Думаю? кто с кем…
— Да эта его дочка, ты только что сказала что знакома с его…
— Я сказала она в больнице она вся в ожогах! Доставили на самолёте в ожоговый центр в Техасе даже не знают выживет она или нет!
— Ну ты, тогда он наверняка её навестит может тогда она и замолвит, Лиз? Он налетел на неё, размахивая вилкой — куда ты…
— Не знаю куда! Она прижалась спиной к раковине, — она лежит в агонии а ты только думаешь как бы замолвить словечко, не думаешь о ней о, ты не представляешь что значит лежать в боль…
— Стой Лиз. Стой… Его стакан грохнул о стол, снова опустошённый, — знаешь сколько я сам пролежал? Сколько недель пролежал с осколками в пузе глядя как плазма бежит по трубкам везде, где их смогли в меня запихнуть? Ногами пошевелить не мог даже не знал на месте ли они вообще, чёртов медик сломал иглу у меня прямо в руке её привязали ни шевельнуть ни пощупать внизу, боялся пощупать не оторвало ли мне яйца, яйца Лиз! Мне было двадцать два!
— Нет не хочу об этом… Она оторвала бумажное полотенце, но только смяла его в одной руке, другой всё ещё опираясь о раковину — я, я устала Пол я пойду наверх, прости за брокколи…
— Нет ничего, погоди… Он пронзил безжизненный цветок, — мне звонили?
— Ты уже спрашивал Пол, я сказала звонил преподобный Уде, он…
— Почему мне не сказала, я же пытался связаться насчёт статьи в газете он читал?
— Потому и звонил, спросить видел ли её ты, он…
— Только что тебе сказал Лиз, я её и протащил.
— Ты? протащил?
— Я её опубликовал, о чём и речь, я пришёл как его консультант по связям с общественностью представить его всей стране я тебе о чём рассказываю, протащил и сделал дело где она, она у тебя?
— Где-то здесь, я принесла домой но почему ты решил представить его всей стране в статье о…
— Ты что не видишь Лиз? не понимаешь? Телесети пытаются выжить его из эфира а я даю ему слово в печати покажу политикам вроде Тикелла народную поддержку Уде в глубинке тридцать, сорок миллионов человек Лиз все голосуют. Заново рождённые, креационисты, баптисты двух семян в чреве[78] работаю над израильской поддержкой с этими «Евреями за Иисуса» нашёл даже пару чёртовых змееносцев[79] из Западной Вирджинии каждый из них голосует думаешь Тикелл этого не знает? Год выборов на дворе думаешь каждый чёртов политик вокруг этого не знает? Тикелл хочет усидеть на множестве политических стульев, комитет по разведке сельскому хозяйству вооружённым силам у него больше власти чем у Рип Ван Винкля, имя не сходит с передовиц борется с марксизмом в программе «Продовольствие для Африки» тут-то и вступает Уде с его африканскими миссиями, радио «Голос спасения» несёт там Евангелие это та же самая чертовщина Тикелл знает откуда голоса берутся. Одно его слово и спутниковая трансляция Уде заживет где газета, дай эту статью думал показать Адольфу посмотрим вдруг он убедит Граймса где она, где газета.
78
Имеется в виду ответвление баптистов «двух семян в духе», основанное на доктрине, согласно которой Каин был сыном Евы и змея.
79
Священники, во время проповедей держащие в руках ядовитых змей; практика, распространённая в методистских церквях США, принадлежащих к Движению святости.