— Не успела. Теперь потуши пожалуйста!
— И чем она весь день занималась? Он снова спешно затянулся и раздавил сигарету в блюдце, — двадцать пять долларов чем она…
— Тридцать долларов и она была здесь полдня. Убиралась.
— А я думал двадцать пять слушай, когда придёт на следующей неделе попроси помыть окна, начать прямо с окон… Он тяжело опустился вне досягаемости, — тридцать долларов, надо бы поискать того кто знает английский может ответить на чёртов звонок, с гаитянцами не знаешь какого дьявола ожидать. Мы там раньше получали их кровь, медчасть получала по дешёвке они такие чертовски бедные что продавали собственную кровь никогда не знаешь какого дьявола тебе достанется. Чёртов медик я ему сразу сказал пока не проверишь откуда эта чёртова склянка с плазмой на капельнице даже не думай лезть ко мне с этой чёртовой иглой.
Она привстала, поправила простыню, натянула на себя одеяло. — Не забудь оставить мне на следующую неделю тридцать долларов.
— В большинстве случаев никакой чёртовой разницы не было… он повернулся, потянув с собой одеяло и простыню. — Раненые из зон боевых действий, они всё равно в основном были черномазыми.
— И доллар на проезд… она сорвала обратно свою долю одеяла. — Пятьдесят центов в каждую сторону.
Веки сомкнулись от отблесков уличных фонарей, разбросанных по стене, пустому зеркалу, это мало что изменило: погоня продолжалась в том, что сходило за сон, уносивший с собой то, что сходило за время, когда наконец, со снова широко распахнутыми глазами, полными движением тихим, как дыхание подле, она спустилась со своего края кровати и вернула комнату и собственное лицо к пепельной жизни на вьющейся лавровой аллее, спускавшейся к изгороди и завершавшейся большим каштаном, опоясанным скамьей. Запахнула одеяло из-за внезапного порыва дождя в окно, размывшего по стеклу свет фонарей, и её глаза потускнели и снова расширились при виде хлещущего ливня: что произошло с ночью? Всё во мраке; и что растревожило каштан? он гнулся и стонал, пока на лавровой аллее ревел ветер, близко и громко грохотал гром, часто и ослепительно сверкала молния, ударив в большой каштан у подножия сада и расколов его пополам.
Река таилась в тумане, который густо висел с самого утра, изображая медленный подъём почтальона по чёрному притоку дороги в виде дрейфом силуэта, что толкается шестом на воде, влекомый неизменным течением вдоль набрякшего листвой берега к порогу, выступавшему причалом, куда ранее она выскочила, словно бы случайно, чтобы перехватить почтальона прежде чем тот достигнет ящика; и где теперь, когда она снова вернулась протирать окно алькова сырыми комками бумажного полотенца, её хмурый взгляд свёл к отдаленной тени запинающийся ритм того старика на углу, с его расплющенным совком. Дождь, двухдневный, нанёс повсюду листьев и даже отломанную ветвь, плывущую по тёмному течению под окном, где её движения резко оборвались, хмурый взгляд широко раскрылся при виде фигуры в увядшем дождевике, надвинувшейся так близко, что уставилась ей прямо в лицо. Она восстановила дыхание и равновесие и только спустилась со стула, как раздался стук в дверь. Приоткрыв на ладонь, она увидела протёртые рукава дождевика, приперла дверь ногой. — Да? что…
— Миссис Бут?
— Вы от, вы мистер Штумпп?
Он просто посмотрел на неё. Лицо казалось истощённым, как и протянутая ей рука казалась лишённой цвета, что когда-то мог быть сильным загаром. — Меня зовут Маккэндлесс, сказал он с интонацией пустой, как его взгляд, — вы миссис Бут?
— Ах! Ах да входите… но её нога придерживала дверь, пока ту всё равно аккуратно не отворили, — я не…
— Я вас не потревожу, он вошёл, глядя мимо неё, оглядывая комнату и вещи в комнате, определяя их расположение, так же, как только что глядел на неё, оглядывал её, чтобы определить её место. — Пришёл за кое-какими документами, я вас не потревожу.
— Нет я рада что вы, наконец с вами познакомиться, мы гадали…
— Приходил на прошлой неделе не смог войти, бросил по дороге мимо неё на кухню, — новый замок на двери не смог войти.
— Да знаю да, нам пришлось вызвать сантехника чтобы…
— Я слышал.
— В смысле если бы мы знали как с вами связаться, если бы вы просто позвонили перед тем как…