— Блин да старику Граймсу самому неймётся сплавить меня в какую-нибудь выгоревшую дыру в Африке, будет повод похихикать каждый раз как представит что меня свалила лихорадка денге, даже тропическую язву подкинет для большей…
— Африка?
— Компания же там, нет? И в смысле вся движуха сейчас тоже там, ВКР делает дела по всей Африке куда ни посмотри в смысле в этом-то и смысл, падение акций и наследственный фонд старика и эти утечки, ты говорила с Адольфом?
— Нет, Пол говорит…
— Пол говорит! Блин вечно сраный Пол, в смысле это же он Биббс, это через него идут утечки, это же он мотался туда-сюда как йо-йо и шустрил там для старика нет?
В смысле из компании-то его вышибли но это не значит что его кинут сволочи-приятели в Претории да? И в смысле Адольф рассказывал этот старпёр-сенатор который у них в кармане отвёл Пола от слушаний, Пол их до усрачки напугал даже если все тамошние концессии на мази, это же он шустрил это он знает весь внутряк он, Биббс? Она таращилась в никуда, слушала что-то ещё, не сказала ни слова, глядя вверх — Он здесь?
— Кто.
— Пол, в смысле кто ж ещё. Кажется я его слышал.
— А. Нет, нет это просто…
— Потому что пришёл я за декларацией траста, у тебя же есть копия? Мне надо глянуть.
— Где-то лежит в коробке, надо подняться и поискать но ты знаешь что…
— Точная формулировка Бибб, мне надо глянуть точную формулировку. В смысле когда я разговаривал с Адольфом и задумался предположим со мной что-то случится до делёжки и что тогда будет с Полом, с тобой и Полом. В смысле твоя доля к сроку делёжки от неё уже ничего не останется а типа если со мной что-то случится то придёт он и всё просрет, можешь поискать? сейчас? В смысле это важно.
— Просто, ладно но, но просто жди здесь.
Он проводил её по лестнице взглядом, — В смысле а куда я денусь? и просидел минуту под хруст костяшек одной руки, сложенной в другой, пустыми глазами уставившись на странный пиджак, скомканный там на кресле, пока какой-то звук, или запоздалая мысль, или внутренностное движение не вызвали его на кухню уставиться в холодильник, намазать остаток масла на найденный там хлеб и вернуться, складывая его в руке, встать в открытой двери, жуя, заглядывая. — Здоров… и ещё раз, — здоров. В смысле это типа ты владелец этого дома?
Раздираемый кашлем, выпрямляясь от связок журналов, опёршись одной рукой о шкаф, — меня зовут Маккэндлесс, да. Это типа я владелец этого дома.
— Блин ну и бардак, в смысле давай помогу…
— Нет-нет-нет, нет просто оставь как есть… Он прокашлялся и сел, деловито роясь в мусоре на столе в поисках глянцевого конверта с табаком. — Я здесь просто прибираюсь, ты особенно ничем не сможешь…
— Забавно, знаешь? В смысле я знал в школе одного пацана с фамилией Маккэндлесс. Клёвый был.
— Что тут забавного.
— Чего? Нет, в смысле я просто больше никого не встречал с такой фамилией, типа я ему до сих пор торчу те двести долларов. В смысле единственный приличный пацан во всей сраной школе, он…
— Стой осторожнее с этим, это…
— Типа что это.
— Это затвор камеры. Довольно хрупкий.
— А. Типа если бы не он меня бы выперли. В смысле в итоге меня всё равно выперли но из-за другого… и подняв теперь жёлто-оранжевый камень — а это что, золото?
— Не золото нет, это называется гуммит.
— Гуммит? В смысле ты кто, какой-то геолог?
— Да. Да можно сказать и так, теперь…
— Потому что в смысле всегда было паршиво на душе из-за тех двухсот долларов, знаешь? Можно стрельнуть сигарету?
— Ну я, на… Он резко придвинулся подхватить из мусора побитую коробку «Стейт Экспресс» и провалился обратно в кресло ещё глубже, отмахиваясь от дыма, словно выискивал за дымом те черты, что какие-то минуты назад сияли от близости, даже целовались, в нависавшей здесь над ним неприглядной пародии, этой прохладной хрупкости подбородка и этих скулах незакалённых, несдержанных, жующих хлеб, и теперь даже руки, когда хлеб кончился, — большие, с красными костяшками, пеньки пальцев кончаются обкусанными ногтями, — встряхивая спичку, поднимая сигарету, ускорены тем же страхом бездеятельности, но чреватые небрежной поломкой, когда одна рука, взяв мятый футляр армейского цвета хаки, откинула крышку, закрыла, открыла. — Я не расслышал как тебя зовут.
— Меня? Воракерс, Билли Воракерс. А это что, компас?
— И ты её брат? Миссис Бут?
— Она моя сестра.
— Да. Да она очень хорошая, правда же… Он наклонился затушить остаток сигареты, — очень хороший человек.