Выбрать главу

Я перестал быть человеком, я превратился в монстра, наполненного одним лишь гневом. Один единственный импульс заполнил мое сознание. Я накинулся на нее, схватил мертвой хваткой за горло и начал душить, она сопротивлялась, пепельница с окурками, упала и вдребезги разбилась, стол перевернулся. Пока мы боролись, поскользнулись на разлитом чае и упали на кафельный пол. Я навалился на нее и продолжал душить, не сразу осознав, что она уже не сопротивляется. Полы ее халата разметались, она была обнажена, но не это захватило мое внимание, а лужа крови, разливающаяся вокруг ее головы, мертвые, пустые глаза. Ее череп проломился от удара об пол, а я даже не заметил этого.

Ярость, гнев, злость, как ни назови, имеет удивительное свойство: она проходит, погасает, как пламя затушенного водой костра, быстро и бесследно. На ее место приходит нечто иное: сожаление. Я сидел на мертвом теле девушки, следы моих пальцев отчетливо виднелись у нее на шее. Мне стало холодно и одиноко, страшно, но более всего тоскливо. Мне было ее невыносимо жаль, я забрал ее жизнь и ненавидел себя за это. А потом я перестал что-либо чувствовать. Потом я просто исчез.

Глава 16.

Я очнулся в кабинете психиатра. Мисс В и главврач пристально смотрели на меня. Я все вспомнил, тайн не осталось, я знал, как оказался здесь, знал, что сделал. Я знал, что мой друг, который тогда ждал меня в нашей съемной квартире, позвонил мне и я поднял трубку. Я знал, что рассказал ему все произошедшее и он вызвал полицию. Знал, что я бесцельно, не торопясь, шел по улице, измазанный кровью, и не успел далеко отойти, прежде чем меня остановила патрульная машина. Знал, что меня признали невменяемым и отправили сюда, знал так же и то, что сошел с ума от содеянного, а не наоборот. Знал, что, скорее всего, меня отправят отбывать оставшийся срок в тюрьму строгого режима или же оставят здесь, что, в сущности, не имело значения. Знал, что все произошедшее в желтом доме не имело значения, кроме того, что я снова обрел целостность и вернулся в реальность.

И я заплакал, сидя на диване. Плакал, как дитя, пока леди-доктор сидела рядом и сочувственно обнимала меня, а главврач праздновал триумф терапии. Это были слезы грусти, слезы радости и облегчения, наконец-то все закончилось и обрело смысл.

Внезапно пол затрясся, стены затряслись, потолок затрясся, все здание вибрировало и плясало. Каждой клеточкой тела я чувствовал толчки от землетрясения ужасающей силы. Главврач потерял равновесие, испуганно взвизгнул и отполз в угол кабинета, Мисс В инстинктивно прижалась ко мне, а я – к ней. Желтый дом рушился, мир рушился. В окно кабинета ударил ослепительно яркий свет. Стены, потолок и пол пошли трещинами, из них тоже сочился свет. Помещение начало расползаться по швам. И я чувствовал жуткую боль в голове, такую, словно мой мозг подобным же образом разрывало на части. Толчки лишь усиливались, все пациенты и весь персонал истошно вопили от ужаса, эти крики слились в унисон, включая мой крик, крик главврача, крик девы-целителя. Затем звук изменился, он превратился в гул, от сильнейшего приступа мигрени и необычайно яркого света, лившегося отовсюду, я закрыл глаза и не открывал их, пока боль, гул и землетрясение не стихли.

Мне стало легче, самое страшное прошло, и я постепенно открыл глаза. Повсюду был свет, но уже не такой яркий. Мисс В, главврач, желтый дом – все исчезло, я был один, сидел на диване, стоявшем на абсолютно пустом месте, белом пятне. Я огляделся и никого не увидел, а потом услышал знакомый голос Вергилия:

– Ну что, дружище, кажется, получилось. – я не увидел его поначалу, а потом вдруг осознал, что он сидит рядом со мной на диване, где только что сидела леди-доктор.

– Что получилось? – недоумевал я. Только что все было ясно, а теперь снова творилась какая-то чепуха.

– Я освободил тебя, как и обещал. – сказал он, улыбнувшись.

– Когда ты мне это обещал? – спросил я.

– Ну, технически, я дал слово самому себе, но, поверь, так лучше для нас обоих. – все еще улыбаясь, сказал голова-горшок.

– Ничего не понимаю, – прошептал я, в отчаянии схватившись за голову.

– Ну-ну, хватит драматизировать, – примирительно произнес Вергилий своим чарующим голосом. – Это нормально, ты попал в сети.

– В сети? Какие еще сети?! – воскликнул я. – Что за чушь ты несешь?! Я отказался от тебя, я прогнал тебя, тебя не существует!