С трепетом погладив мою спасительницу на животе, я пошагал влево по коридору, так как справа метров через сорок был завал, явно образовавшийся давным-давно в результате срабатывания ловушки.
Впредь я, за которого теперь точно двух небитых дают, продвигался очень внимательно и аккуратно, так как с третью резерва, до восполнения которого ещё часов восемь, я не мог себе позволить ещё куда-нибудь влипнуть.
Преодолев в последующие часа полтора осторожного продвижения по множеству коридоров, оканчивающихся тупиками, обрывами или завалами, ещё около десятка ловушек, так и не задев ни одну из них, я наконец оказался перед входом в просторный пещерный зал, где с высоченных сводов свисали крупные сталактиты. Эти монументального вида «сосульки» были обросшими каким-то доневозможности фэнтезийным мхом, который давал синеватое свечение, и силы света коему ну никак не могло хватать для приемлемого освещения раскинувшихся внизу просторов. Однако вокруг меня было настолько светло, что даже и без фонаря я мог всё неплохо видеть в этих вот живописных сумерках.
Да уж. Что дальше? Скелеты с луками? Причем с не истлевшей каким-то чудом тетивой. Угу, магической, судя по всему. Ну, раз костлявые, пользуя данные девайсы, так бодро вертят на... своей берцовой кости бедняжку физику.
А может быть гномы с секирами? Ага, стереотипные жители подземелий с... топорами, да ещё и монструозных размеров. Ну это понятно, грибы-то в пещерах рубить чем-то надо.
Хотя нет, наверняка далее у нас орки. Ага, и непременно с тем убожеством, решительно непригодным ни для чего, кроме как для воплощения порождений изрядно расширенного веществами сознания, и которые какой-то видный специалист-оружиевед обозвал ятаганом.
Не-не-не, дальше, по-любому, будут гигантские крысы, чтобы я мог начать кач, а то ведь стартовая лока...
Приступ моего искромётного остроумия, объясняющегося нервяками, был прерван раздавшимся шумом где-то в глубине представшего передо мною протранства. Как раз за мистически светящимися благодаря волшебному мху колоннами в самом центре зала, и которые были образованы сросшимися гигантскими сталактитами со сталагмитами.
Э-эм... это то, что я думаю? Неожиданно, лучше б уж скелеты.
****
Тем временем на кладбище.
— Госпожа, мы возвращаемся? — поинтересовался верный Кодс, когда одноногий мальчишка скрылся в старинном родовом склепе Вольнопольских, чей массивный силуэт всё ещё виднелся в предзакатных сумерках.
— Мы подождем здесь, — наконец вынырнула из своих тревожных мыслей вся измучившаяся от их беспощадного бега женщина. — Приляг в сторожке, а я... я тут... побуду пока тут.
— Ваша милость, я не могу вам позволить изводить себя всю ночь, да ещё и на кладбище. Я уже не раз был здесь с его милостью, когда десять и двадцать лет назад мы приводили пришлых, поэтому, если Плут и вернётся, то не ранее чем утром. А то и к вечеру следующего дня не поздно будет, — нахмурившись от слов баронессы, решительно заговорил старый вояка. — Я не хочу лезть не в свое дело, девочка, но послушай старика. Пришлые — необычные, и их поведение непривычно нам. Они не такие как мы, они бывают очень интересными, а их рассказы о прошлом занятные и даже удивительные. К ним невозможно оставаться равнодушным, а порой и жаждешь всей душой привязаться к столь чудно́му созданию. Но ни в коем случае нельзя забывать, что они здесь прежде всего ради того, чтобы...
— Мне это известно, Кодс. И я сама разберусь в своих чувствах, — строго оборвала старого усача, который, как видно, питал тёплые чувства и всегда, пусть и ненавязчиво, но стремился окружить своей искренней заботой ту, которую помнил ещё несмышлёной крохой. — А сейчас оставь меня, мне нужно подумать.
Последние слова ее милости пусть и были произнесены твёрдо, но лишь только фиолетовоглазая отвернулась, как по её щекам побежали горячие слезы.
Глава 4
ГЛАВА 4
— Вот и ещё десять лет прошло, — печально прозвучало из середины пещерного зала, а у меня от вида столь прекрасного создания и звука её очаровывающего своей меланхоличной пронзительностью прекрасного голоса, словно грустный звон серебряных колокольчиков, аж в груди всё так и завибрировало, а на глазах выступи...