— Однако объективно нет никаких доказательств, что Хрущев поступит именно так, — возражал Джону Кеннеди его брат и одновременно министр юстиции США Роберт Кеннеди. — Посуди сам, Кавана и Берлин, какая тут связь, эти города так далеки друг от друга!
— А я себя ставлю себя на место Хрущева как человека, — отвечал Джон Кеннеди. — Я пытаюсь понять его мысли, это важнее в военной стратегии, чем абстрактные схемы. Надо понимать, как и о чем думает противник. И я уверен, что наши самолеты еще не достигнут берегов Кубы, а Хрущев уже введет свои войска в Западный Берлин! Сделать Берлин полностью советским — это его мания, его навязчивая идея!
Эту уверенность Джону Кеннеди дала встреча в Вене. «Высоколобый русский большевик ни о чем не может думать, кроме как о Берлине, — решил тогда президент Кеннеди. — Этот Хрущев просто одержим Западным Берлином!» Первое впечатление о Хрущеве для Кеннеди оказалось именно таким. После того как Хрущев в августе 1962 года воздвиг знаменитую Берлинскую стену, Кеннеди укрепился в своей позиции: «Хрущев, видимо, днем и ночью только и думает, что о взятии Берлина!» Сам же Хрущев, вероятно, и не догадывался, до какой степени Берлин оказался «крючком» для американцев в ситуации Карибского кризиса и что именно встреча в начале лета 1961 года в Вене с Кеннеди спасла Кубу от американского вторжения в октябре 1962 года…
Хрущев и Кеннеди не воспринимали друг друга на личностном уровне до встречи в Вене в начале лета 1961 года. Президентство Джона Кеннеди только начиналось, когда в одном из секретных писем он пожелал встретиться с Хрущевым, чтобы понять, что это за человек и как с ним себя вести в дни холодной войны между «лагерем коммунизма» и Западом. Кеннеди сам предложил встречу Хрущеву в формате «один на один» и отправил советскому лидеру письмо 23 февраля 1961 года, в День Советской армии, чтобы подчеркнуть лояльность по отношению к советским вооруженным силам и «уважение к советским военным, особенно в связи с победой над Гитлером, когда США выступили на стороне СССР».
Это письмо Кеннеди составил всего спустя месяц после собственной инаугурации и называл его «обращением к здравому смыслу». Одной из «болевых точек», подлежащих взаимному обсуждению, предлагался Берлин, столица поверженной Германии, разбитый на четыре сектора, разделенный стеной на ФРГ и ГДР, на Западный и Восточный и представляющий собой постоянный воспаленный очаг посреди Европы. Мирный договор между СССР и Германией, как известно, после Второй мировой войны не был подписан.
«Все мои коллеги-дипломаты полагают, что в отсутствие переговоров по Берлину Никита Хрущев подпишет сепаратный мирный договор с ГДР и организует в Европе кризис из-за Берлина», — писал американскому президенту Джону Кеннеди, едва вступившему в свою должность, тогдашний посол США в Москве, Томпсон. Действительно, уже около трех лет Хрущев вынашивал идею подписания мирного договора с ГДР. Джон Кеннеди и сам был лишен иллюзий, он однажды заметил, что «если новая мировая война и разразится, то только из-за Берлина, это самое взрывоопасное место на земле» (см. Д. Розенцвейг. Джон Кеннеди, «Жизнь, расколотая надвое». М., 2004, с. 77).
«Берлинскую проблему» Кеннеди и собирался сделать главной темой во время встречи с Хрущевым. К этому следует добавить, что видный американский дипломат, Джордж Кенан, историк и аналитик в области международных отношений, занимавший в 50-е годы должность американского посла в СССР, предсказывал: «Исход холодной войны зависел от того, попадут ли Западная Европа и Япония, ключевые центры военнопромышленной мощи, оставленные дрейфовать в конце Второй мировой войны, — в советскую или же американскую сферу влияния». К встрече Хрущева и Кеннеди в 1961 году стало очевидно, что инициативу политического влияния у советского лагеря Штаты уже перехватили.
И все же встреча на высшем уровне между Хрущевым и Кеннеди была необходима. Хотя бы ради личного знакомства. Местом для встречи была выбрана столица Австрии, Вена, город, созданный в стиле утонченной роскоши, где ты встречаешь огромный цветник Бельведера, золотые мозаичные каскады художника Гюстава Климта, а в воздухе носятся мотивы из «Сказок Венского леса» и «Голубого Дуная» Штрауса. Это — город пронзительно-свежего воздуха, в котором чувствуется близость горных исполинов, альпийских лугов и снежных вершин со сбегающими водопадами чистейшей воды, в которой играет пятнистая форель. Перезвон часов на готических башенках старинных зданий сопровождает вас, пока вы идете по улице. Справа и слева от вас приветливо зазывают уютные кафе с изысканными хрустальными люстрами и ароматным кофе, пахнущим ванилью и корицей, украшенным шапкой белоснежных сливок и подающимся с яблочным штруделем или шоколадным пирожным. В Вену нельзя не влюбиться!