Поэтому-то, растерянно думала Генри, они отправились к портнихе седьмой раз за неделю. Первые два раза это даже понравилось ей, но следующие визиты окончательно выбили ее из колеи.
— Большинство из нас, конечно же, не ездят к портнихе так часто. С тобой же у нас просто нет другого выбора.
Генри вымученно улыбнулась, когда мадам Ламберт всадила ей в бок очередную булавку.
— О Генри, — засмеялась Белл, — постарайся не выглядеть такой измученной.
Генри покачала головой.
— По-моему, на этот раз мне пустили кровь.
Портниха с обидой проглотила это обвинение, но Каролина, воплощение достоинства и такта, вынуждена была прикрыть рукой улыбку. Когда Генри скрылась в задней комнате, чтобы переодеться, она повернулась к своей дочери и прошептала:
— Эта девушка мне нравится.
— Мне она определенно нравится, — твердо заявила Белл. — И по-моему, Данфорду тоже.
— Уж не хочешь ли ты сказать, что она его заинтересовала?
Белл кивнула.
— Только не уверена, что он сам понимает это.
Каролина поджала губы.
— Этому молодому человеку давно пора остепениться.
— Я поставила на это тысячу фунтов.
— Ты шутишь!
— Абсолютно серьезно. Я заключила пари, что в течение года он женится.
— Что же, мы должны постараться, чтобы наша дорогая Генриетта превратилась в настоящую богиню. — Голубые глаза Каролины озорно заблестели, она уже представляла себя в роли свахи. — Не могу же я позволить, чтобы моя единственная дочь потеряла такую большую сумму денег.
На следующее утро, когда Генри завтракала вместе с графом и графиней, приехала Белл со своим мужем, лордом Блэквудом. Джон оказался красивым мужчиной, с добрыми карими глазами и густыми темными волосами. Генри с удивлением заметила, что он хромает.
— Так вот эта женщина, благодаря которой моя жена была так занята всю прошлую неделю. — Он наклонился и галантно поцеловал руку Генри.
Генри, не привыкшая к изысканным манерам, покраснела.
— Я обещаю скоро вернуть ее вам. Я почти уже изучила светский этикет.
Джон улыбнулся:
— И чему же вы научились?
— Очень важным вещам, лорд. К примеру, если я поднимаюсь по лестнице, я должна следовать за джентльменом, а если я спускаюсь, он должен следовать за мной.
— Уверяю вас, — произнёс он необычайно серьезным тоном, — это действительно очень важно.
— Разумеется. Но самое обидное то, что всю свою жизнь я поступала неправильно, даже не подозревая об этом.
Джону снова удалось сохранить серьезное выражение лица.
— И что именно вы делали неправильно — поднимались или спускались?
— Поднималась. Видите ли, — она заговорщически наклонилась вперед, — я крайне нетерпелива и не могу представить себе, что должна ждать, пока мужчина поднимется первый.
Джон рассмеялся:
— Белл, Каролина, уверен, что Генриетта — ваша большая удача.
Генри толкнула локтем Белл.
— Ты заметила, мне удалось употребить слово «крайне»? Знаешь, это было нелегко. А флирт мне удался? Извини, что мне пришлось тренироваться на твоем муже. У меня не было выбора.
С другого края стола послышалось громкое «гм». Генри взглянула на отца Белл и простодушно улыбнулась ему.
— Прошу прощения, лорд Уорт, но не могла же я флиртовать с вами. Леди Уорт убила бы меня за это.
— А я — нет? — спросила Белл, едва сдерживая смех, ее ярко-голубые глаза весело блестели.
— Нет. Ты слишком добра.
— Значит, я не добра, — поддела ее Каролина.
Генри открыла рот, затем закрыла его, затем снова открыла и произнесла:
— Кажется, я попала в переплет!
— И в какой же переплет?
У Генри подпрыгнуло сердце в груди при звуке до боли знакомого голоса. В дверях стоял Данфорд, такой красивый, что у нее перехватило дыхание. На нем были темно-желтые бриджи и темно-зеленое пальто.
— Я подумал, почему бы мне не заехать и не поинтересоваться успехами Генри.
— Дела у нее идут чудесно, — ответила Каролина, — мы очень рады, что она остановилась у нас. Я давно уже не смеялась так много.
— Я здесь развлекаю всех как могу, — широко улыбаясь, ответила Генри.
Джон и граф покашляли, чтобы скрыть улыбку. Данфорд, однако, улыбался вовсю.
— Собственно говоря, я заехал узнать, не желаешь ли ты после обеда поехать со мной на прогулку?
У Генри радостно заблестели глаза.
— Я желаю этого больше чего бы то ни было. — Затем все испортила, еще раз толкнув Белл локтем: — Ты слышала? Мне удалось сказать «больше чего бы то ни было». Это глупая фраза, но мне кажется, я наконец-то начинаю говорить как дебютантка.
На этот раз никто не смог сдержать улыбки.
— Прекрасно, — произнес Данфорд, — я заеду за тобой в два. — Он поклонился графине и графу и попросил не провожать себя.
— Мне тоже пора ехать, — сказал Джон, — сегодня утром у меня много дел. — Он поцеловал жену в макушку и проследовал за Данфордом.
Белл и Генри отправились в гостиную. До обеда им предстояло проштудировать титулы и правила старшинства, хотя Генри вовсе и не радовала подобная перспектива.
— Как тебе понравился мой муж? — спросила ее Белл, как только они сели.
Он очень мил, Белл. Такой добрый и умный. Это сразу видно по его глазам. Тебе очень повезло.
Белл слегка покраснела и улыбнулась:
— Я это знаю.
Генри украдкой посмотрела на нее.
— Он очень красив. Жаль, что хромает.
— Я тоже всегда так думаю. Раньше хромота очень огорчала его, но теперь, кажется, он едва замечает ее.
— Твой муж ранен на войне?
Белл кивнула и грустно добавила:
— Ему еще повезло, что удалось спасти ногу.
Они немного помолчали, а затем Генри сказала:
— Он немного напоминает мне Данфорда.
— Данфорда? — удивилась Белл. — Тебе на самом деле так кажется?
— Конечно. Те же карие глаза и каштановые волосы, только у Данфорда они немного гуще. И, думаю, он немного шире в плечах.
— Да? — Белл внимательно посмотрела на нее.
— И, разумеется, он очень красив.
— Данфорд или мой муж?
— Оба, — быстро сказала Генри, — но… — Она замолчала, сообразив, насколько бестактно было бы сказать, что Данфорд красивее.
Сама Белл считала своего мужа, конечно же, красивее Данфорда, но в ту минуту она очень обрадовалась, узнав, что Генри думает иначе. Она улыбнулась, поощряя Генри к продолжению разговора.
— Еще мне очень понравилось, — продолжала Генри, чем особенно порадовала Белл, — когда твой муж поцеловал тебя на прощание. Хотя даже мне известно, что это не совсем принято в высшем обществе.
Даже не глядя на Генри, Белл нетрудно было догадаться, как той хотелось, чтобы и Данфорд попрощался с ней таким же образом.
Когда пробило два, Белл еле отговорила Генри ждать Данфорда на ступеньках. Пришлось объяснять, что обычно дамы остаются наверху и заставляют своих кавалеров ждать несколько минут. Генри почти не слушала ее. Она с нетерпением ждала Данфорда. Отчасти это объяснялось тем, что она, как женщина, начала несколько иначе относиться к самой себе. Ей было приятно, что семья Белл полюбила ее, тем более что в высшем свете эту семью очень почитают. И несмотря на то что постоянные заботы Каролины о гардеробе и прическах Генри были несколько утомительны, эти хлопоты давали ей надежду, что она сможет выглядеть хорошенькой. Конечно, не такой красавицей, как Белл, чьи светлые волосы и ярко-голубые глаза вдохновляли самых романтичных представителей высшего света слагать сонеты, но все же в какой-то мере привлекательной.
По мере того как ее самооценка повышалась, у нее начала появляться крохотная, но все-таки надежда на любовь Данфорда. Она нравилась ему — значит, половина дела сделана. Может, ей удастся потягаться с утонченными светскими дамами! Она еще не знала, как осуществить свои планы, но одно ей было абсолютно ясно: для достижения поставленной цели нужно как можно чаще видеться с Данфордом. Вот почему, едва она услышала, как часы пробили два, ее сердце учащенно забилось.
Данфорд запоздал на пару минут и застал Белл и Генри за изучением «Книги пэров» (Ежегодный справочник дворянства Дебретта). Точнее, Белл пыталась заставить Генри читать книгу, а Генри пыталась выкинуть ее в окно.
— Вижу, вы хорошо проводите время, — не спеша произнес Данфорд.