Следующим пришел Сенаторе, и оказался самым драматичным из всех исполнителей. Он использовал кусок тростника, перекрученного пополам почти по центру, чтобы обеспечить гибкое соединение. Это устройство было похоже на устройство Борга, но когда Сенаторе им управлял, мы стояли спиной. Оно постоянно вылетало у него из рук; один раз он попал им в оператора, и его пять раз меняли после поломки. Он откидывал голову назад и сильно хмурился, топал по участку и поминутно поправлял колышки. Было принято решение, что Сенаторе может использовать только один тест, а не три, чтобы решить вопрос, так как быстро приближалась темнота, и он полностью согласился с этим дополнительным и необходимым правилом в письменной форме. Его единственная попытка была безнадежно неточной. Надо ли говорить, что он заявил перед камерами, что добился 100-процентного успеха?
Мы с Пьеро уехали, оставив трубы на месте на случай, если кто-то захочет проверить макет, хотя мы справедливо считали, что лозоискатели признают присягу, принятую инженерами, геодезистами и адвокатом в отношении расположения труб и всех других соответствующих деталей. Мы были безупречно честны с ними об официальных свидетельствах и условиях, и мы обнаружили, что они отвечали взаимностью. Пьеро был обеспокоен тем, что если открыть профессору Боргу, что он потерпел неудачу, то это его убьет, поскольку тот долгое время поддерживал свою безупречную репутацию, и ему сопутствовал неминуемый успех. Но я заверил Пьеро, что он, как и другие, легко оправится от удара. Фанатиков не так легко обескуражить фактами или истиной. Пока мы ехали в ресторан, где должна была наступить развязка, три лозоискателя (Фонтана уехал, чтобы вернуться домой, делегировав Борга его представлять) говорили друг с другом, пытаясь логически объяснить расхождения в их результатах.
После прибытия в назначенное место, вместе с лозоискателями и всеми официальными лицами, до меня дошло, что это была странная ситуация. В замешательстве были мы с Анжело и Родригесом, а не лозоискатели. Я стряхнул с себя это чувство и решил рассказать все, как было. Мы представили план сборки скрытых труб и наблюдали за выражениями на лицах. Было короткое молчание. Затем от группы высказался Борга, откинувшись на спинку стула. Он сказал: «Мы проиграли».
Но через две минуты он разразился длинной тирадой обо всем, от солнечных пятен до геомагнитных переменных, хотя ничто из того, что он сказал, все равно не оправдывало ужасные провалы, которые были очевидны. Мы подали вино в большом количестве как подготовку к приему пищи и как общее анестезирующее средство, надеясь, что когда подадут еду, Борг будет вынужден умолкнуть. Не повезло. Он продолжал говорить сквозь рот, набитый эскалопом и макаронами.
Все лозоискатели, которые подверглись проверке, потерпели неудачу. Двое, которые «нашли» природную воду, сильно разошлись во мнениях, а те, кто не нашли воды вообще, тоже разошлись. У всех были положительные биолокационные реакции, и все были уверены в своей правоте, но реально они вообще ничего не обнаружили. У всех была солидная репутация успешных лозоискателей, но все же все утверждали, что это было первый раз, когда они проходили контролируемый тест и были тщательно проверены на корректность! Только метод, подобный тому, который разработал я, мог уладить вопрос раз и навсегда. Их первые и единственные надлежащие тесты доказали, что у испытуемых нет способности к биолокации. Все же, я совершенно уверен, что эти люди все еще утверждают, что они — лозоискатели. Невероятно? Да, но типично. Только два лозоискателя, Фонтана и Станзиола, решили, что на территории была «естественная» вода. Таким образом, они не согласились с двумя другими, которые утверждали, что там не было такой воды. Как видно из этой диаграммы, Фонтана и Станзиола даже противоречат друг другу о том, где была эта вода.