Бой начался с обмена ударами для прощупывания противника. Несколько выпадов иглы двадцать третий просто проигнорировал, уклоняясь от них, огибая, как вода огибает камень, а затем нанес скользящий горизонтальный удар, который, попади по бастарду, разрезал бы его напополам. Однако парень, сделав шаг назад, ушел от столько опасного приема. За ним последовало еще несколько. Бастард, из-за специфики клинка, наносил больше колющих ударов, его противник, по той же причине, больше режущих. Сталь билась о сталь, слышался скрежет металла, рев толпы, что жаждала крови, тяжелые выдохи бойцов, что строили свой стиль на скорости, а затем я понял – двадцать третий еще не начинал сражаться, он просто играл с соперником. И сейчас, когда толпа была накручена, он собрался убить паренька.
От осознания все вокруг замедлилось, как будто погрузилось в кисель, люди стали еле двигаться, и только убийца продолжал свой танец смерти. Вот он отшагнул и, пропустив иглу возле уха, оцарапал парню предплечье. Вот он парировал удар и рассек щеку. Вот заблокировал выпад и вспорол бедро. Вот увернулся от укола и разрезал бок. Вот он крутанулся и нанес первый серьезный удар, разрубая сухожилие на ноге своей жертвы. Вот сделал шаг, пока жертва заваливается вперед, ударил ногой по коленному суставу другой ноги, дробя его, делая парня инвалидом на всю оставшуюся жизнь. А затем, широким взмахом клинка, рассек бастарду лицо.
Парень был все еще жив, истекал кровью, плакал от боли, от осознания, что никогда не встанет на ноги, а толпа ревела, приветствуя победителя. Чемпиона.
– У нас осталось трое претендентов на приз в сотню с лишним монет, – орал корчмарь, пока вышибала оттаскивал с арены тело парня, который уже потерял сознание от шока, – проведем жеребьевку, чтобы определить, кого ждут два боя, а кого один. Кто же станет чемпионом, кто станет лучшим бойцом?
– Я отказываюсь участвовать, выхожу из состязания, – вдруг истошно заорал кто-то рядом.
Обернувшись, я заметил сильно побледневшего мужчину, что победил в предыдущем бою. Сейчас он прорывался через толпу, явно желая оказаться как можно дальше от этой арены. Отовсюду слышались смешки, улюлюканья, свист и обвинения в трусости. Когда он смог протиснуться немного, на него вывернули кружку пива, а затем в его сторону полетели объедки.
– О, – кричал корчмарь тем временем, – так даже веселее. Итак, нас ждет незабываемый финал, делайте ставки, кто же выйдет победителем из этого боя?
– Послушай совет, – сказал наемник с рассом, – откажись от боя, этот маньяк тебя покалечит, как и того паренька. У него много опыта, видно где-то воевал. Но стиль боя не наш и не имперский, не ясно, что ожидать.
– Он сбежит сразу после боя, слишком много внимания привлек. А вообще, стиль боя из Долгара, это небольшое королевство севернее Империи. Подозреваю, что он сам оттуда же.
– Думаешь? – окинув взглядом мечника спросил он меня, а потом добавил, – я тебя предупредил, рисковать или нет – дело твое.
Кивнув наемнику, я, почувствовав взгляд, обернулся. Убийца смотрел на меня и, поймав мой взгляд, провел большим пальцем себе по шее. К сожалению, его угроза могла быть приведена в действие. Я был хорошим бойцом, кто-то бы сказал мастером, но не виртуозом. А он вполне мог претендовать на это звание.
В другое время я не стал бы рисковать попусту и вышел бы из состязания, что уже превратилось в бойню, но дуэль с Танцующим внесла коррективы. Сейчас я мог себе позволить опасный бой. Если так распорядится Создатель или Ветреная Богиня, то выйду победителем все же я. А может даже моих навыков хватит.
Внезапно я вспомнил мелодию, что с самого детства помогала мне выйти из тяжелых, смертельных, а иногда просто очень нежелательных ситуаций. Я никогда не задумывался, откуда она берется, почему я ее слышу, и могу ли услышать вновь. Что если она мне и сейчас поможет?
Усмехнувшись от этой глупой на первый взгляд мысли, я закрыл глаза, пытаясь вызвать то состояние, когда начинаю слышать музыку. Я понимал, без нее я вполне могу победить даже несмотря на то, что он слишком быстр. А вот выйду ли я целым, мне было неочевидно. Отрешаясь от происходящего, я вспоминал все моменты своей жизни, когда она звучала. Вот я еще ребенок, услышал удар барабана и, обернувшись, увидел мчащегося ко мне бешеного пса. Вот мелодия флейты, что ведет меня в драке с соседскими мальчишками, что решили поколотить единственного полукровку в деревне. Вот я начинал работать в порту и пьяные рабочие решили, что я что-то украл у них и решили меня проучить, и мне пришлось отбиваться. Вот я учусь фехтовать, и наставник решил отлупить меня палкой за, как ему казалось, лень, а я стал уклоняться от всех его ударов, чувствуя музыку. Картины мелькали одна за одной, до тех пор, пока я не вспомнил чувство удушья, усталость в мышцах и желание выплыть.