Лугогвик замер в изумлении.
— Что прикажете, господин генерал?
И тут его осенило:
— Привезите мне прапрабабушкину рубашку!
Отряд пустился в галоп, скрылся за горизонтом и вскоре вернулся с волшебной рубашкой.
— Войско, марш по домам! — Луговино стукнул посохом о землю.
Кони и всадники начали уменьшаться, за пару секунд стали размером с пчелу и вернулись в свои ячейки, которые тут же закрылись, не оставив следа.
Луговино был счастлив.
Он пошёл дальше и увидел мельницу.
На пороге стоял мельник и играл на флейте, а его жена и девять детей танцевали.
Луговино почувствовал, что по мере приближения ноги сами собой начинали двигаться, неведомая сила заставила его пуститься в пляс вместе с остальными.
Жена мельника, не переставая танцевать, злобно кричала мужу:
— Хватит! Бессердечный ты человек! Дал бы лучше хлеба, чем мучить нас танцами. Вот видите? Этот мерзавец, мой муж, когда мы просим есть, берёт свою проклятую флейту и заставляет нас плясать до упаду, — обратилась она к Луговино, танцевавшему рядом с ней.
Когда мельник наконец перестал играть на флейте, его жена, дети и Луговино с ними — все упали на землю, обессиленные и запыхавшиеся.
Луговино, отдышавшись, расстелил прапрабабушкину рубашку, заказал роскошный обед и пригласил к столу изумлённого мельника и его семью. Те не заставили себя долго упрашивать. Когда дошли до фруктов, мельник попросил Луговино:
— Отдай мне свою рубашку, а я тебе флейту отдам.
Луговино сразу согласился, потому что уже знал, что потом сделает. Отъехав немного от деревни, он послал тысячу рыцарей, и те привезли ему рубашку обратно.
— Теперь я обладатель чудесной рубашки, посоха и флейты… Да больше мне и желать-то нечего!
Ближе к вечеру он въехал в город и увидел большие яркие плакаты, возвещавшие, что король выдаст свою дочь замуж за того, кто вылечит её от смертной тоски.
Луговино сразу же направился во дворец. Там шёл банкет — король принимал послов Великого Султана, но, услыхав, что кто-то откликнулся на объявление, тут же велел его пропустить. Луговино вошёл в огромный зал и был ослеплён блеском золота и бриллиантов.
За столами сидело более пятисот человек во главе с королём, королевой и принцессой. Королевская дочь была прекрасна, задумчива и бледна, как белая лилия.
Луговино попросил слугу незаметно связать принцессе ноги, а сам отошёл в уголок и заиграл на флейте. Все присутствующие зашевелились, ноги у них задрожали, затем они разом вскочили из-за стола и, с ужасом глядя друг на друга, пустились в пляс.
Князья, бароны, пузатые послы, почтенные и дородные баронессы, слуги и официанты, все, вплоть до гончих, павлинов и фаршированных фазанов на золотых блюдах, закружились в неудержимом танце.
— Хватит! Довольно! Пощадите! — молили самые старые и самые толстые.
— Ещё! Ешё! — требовали, держась за руки, молодые.
Привязанная к стулу принцесса безуспешно пыталась подняться и, глядя на остальных, заливалась хохотом. Когда Луговино прекратил играть, все пятьсот танцоров без сил повалились на стулья и на ковры, запыхавшиеся дамы лишились туфель и париков. Принцесса смеялась ещё целый час, а когда наконец смогла говорить, обратилась к королю:
— Отец, этот человек исцелил меня, и я стану его женой.
Король не возражал, а Луговино колебался:
— На родине у меня осталась молочная сестра; она прекрасна, как солнышко, и ей я обязан своим счастьем. Я бы хотел вас с ней познакомить.
— Так езжайте же скорее и привезите её сюда, — хором сказали придворные.
Тут, ко всеобщему изумлению, возникла из ниоткуда тысяча рыцарей и заняла весь огромный зал.
— Доставьте сюда Цикламену, мою маленькую сестрёнку.
Войско с грохотом пронеслось по залам и парадным лестницам, вылетело из дворца и вскоре вернулось с девушкой. Все были очарованы красотой Цикламены, а один из послов влюбился в неё с первого взгляда.
В тот же день сыграли сразу две свадьбы.
Лошадка чародея
Жил-был на свете один вдовец, растил сына по имени Чистобелло, и были у него три быка да клочок земли — вот и всё богатство. Чистобелло рос мальчиком живым и сообразительным и, когда ему исполнилось восемь лет, попросил отца:
— Отдайте меня в школу.
— Нет у меня таких денег, сынок!
— Продайте одного быка!
Отец подумал, подумал и решился — продал на ярмарке одного из быков и на вырученные деньги отправил сына в школу.