— Да ладно, если он военный, то точно не тряпка. И уж точно не как Эй-тян.
— Эй! Какого хрена?!
В ответ Хэнми добродушно оскалилась, и Инари фыркнул в кулак.
— Ну да, он жуткий зануда, в отличие от Накадзимы-сана.
— Слышала? Слышала? Не выебывайся!
— Сам не выебывайся! — рявкнула в ответ Хэнми и развернулся к Инари, одарив его многозначительным взглядом. — Значит, это твои планы на будущее? Не хочешь с нами поработать? Окамура тобой мало того, что доволен, думаю, он бы и платил тебе просто за то, что ты ему помогаешь. От тебя пользы, как от сотни Эй-тянов.
— Да ты надоела!
— Вообще-то, я планировал встретиться со своей сестрой…
Когда это пронеслось в воздухе, Хэнми и Накадзима мгновенно перестали друг друга мутузить и так и уставились на Инари. Ладно еще одна крысоподобная тварь, подумалось Накадзиме, но две? Хотя, зная, что они не люди, там небось целый выводок таких симпатичных оборотней был. Другое дело, как они относились к людям, потому что, по слухам, екаи были отнюдь не против закусить человечинкой.
Заметив их настороженные лица, Инари вновь расхохотался.
— А она, ну, тоже оборотень? Или милая лисичка? — Накадзима вдруг задумался. — Или что-то между? Ну, типа, знаешь, как та волкодевочка из аниме…
— Почему ты об этом знаешь? — Хэнми мгновенно одарила его неодобрительным взглядом.
— Не хочу ничего слушать от человека, который читает мангу!
— Заткнись!
— Сама заткнись!
— Она отнюдь не «оборотень», в том смысле, который вы подразумеваете, говоря обо мне, — улыбнулся Инари, но затем с задумчивым видом постучал пальцем по подбородку. — В отличие от меня, она куда более опытная. У нее столько лет за плечами, старше любого из нас… Не скажу, что она мне «сестра» в вашем понимании, скорее предок или что-то типа того… Кажется, она одна из первого поколения екаев, отказывается даже ставить хоть что-то из старых аугментаций, которые мы находим, говорит — бред, и без этого проживет. Но ее откровенно бесит, когда ее называют «бабуля» или «матушка».
«Если ты настолько страшный монстр, то что же тогда с твоей сестрой?» — осталось не озвученным, но, когда Хэнми и Накадзима переглянулись, они мгновенно поняли, что оба подумали об этом.
— Дадзи — настоящий талант!.. — Инари прыснул в кулак. — Она всегда говорит: «следи за тылом, там всегда поджидает опасность». Думаю, нам стоит это усвоить!
— Следи за тылом… Потому что там всегда поджидает опасность…
Тонкая аккуратная фигура молодой женщины стояла в темном помещении над множеством химических пробирок. Запах в помещении стоял терпкий, сладковатый, но это то, чего она и добивалась, выводя новый наркотик. Скоро эта красота должна была поступить на рынок, обогатив не только ее, но и новых покровителей, что были так любезны одолжить свою химическую лабораторию.
Перекинув косу через плечо, женщина поправила съехавшие с носа солнечные очки и закурила самокрутку. Ей, к счастью, собственные поделия были безвредны. Один из многих плюсов знания, как правильно работать с химией.
— Опасность раскрыться.
В глубине Кабуки-те, если хорошо постараться, можно отыскать невзрачный постер, гласящий, что за поворотом слева можно повстречать матушку Йоми — самую настоящую гадалку. Мало кто обращал внимания на это объявление, ведь оно, уже выцветшее со временем, терялось на фоне более ярких соседей, приглашавших выпить и развлечься с девочками на Аллее Снов.
Мираи проигнорировала их, направляясь по привычному пути. Вперед, затем налево, и, в переулке, куда не добирался свет с улицы, лишь приглушенные звуки музыки, замерла перед невзрачной дверью, на которой красивым ровным почерком было выведено «матушка Йоми». Фломастер светился в темноте приглушенным розовым цветом, и, ненадолго остановив на подписи свой взгляд, Мираи проследовала внутрь.
Сюда приходили за предсказаниями. Вкусными напитками. И, конечно же, опытными шиноби, ведь матушка была известным фиксером.
В пустой комнате, проход в которую был занавешен шторами из бусинок, искомая сидела на подушке, не смотря никуда — в пустоту перед собой. В руках она перебирала четки, и, когда Мираи опустилась на колени перед ней, наконец двинулась и подняла голову. Глаз ее не было видно, но Мираи всегда знала, что если матушка Йоми и смотрит сейчас, то только на нее. Даже если была слепа.
— Ода Кенджиро умер, но дело его живо, — со смешком заметила старуха, и Мираи поморщилась. Ей опротивело слышать эти сравнения, хоть это и было лестно.