Кажется, дочка намекала, чтобы папа ей купил машину. Фальстарт. Пусть тебе сначала восемнадцать исполнится, а потом посмотрим.
— Поступи сначала. А с этим всё просто. Или Стас донесёт или Олька телепортирует, или Полина довезёт. И вообще, с этими дебильными самоизоляциями, ещё непонятно, может до выпускного будешь в онлайн-режиме учиться.
— Я бы к таким врачам не пошла, — как-то испуганно сказала Марселлинн. — Ну, когда жива была.
— Она в патологоанатомы собралась, — ехидно напомнил я жене. — И когда пациента отправляют к ним, его мнение не спрашивают. Должна же помнить, тебя с того перехода прямиком в морг отвезли и ты не возражала. Потому что не могла. Занята была немножко.
Аришка надулась. Она не любила, когда ей напоминали, как по-глупому она погибла. Поэтому поспешила как-то увести тему в сторону.
— А вообще, я не понимаю, зачем они устроили всю эту херню? — спросила она. — Самоизоляция, закрытие всего и вся. Ну да, чуть опаснее гриппа, но не хтонический же ужас.
Я лишь пожал плечами, с трудом сдерживая смех. При жизни Арина дико боялась любых ОРВИ, а потому зимой укутывалась чуть ли не в сто одёжек. Будь она и сейчас жива, наверняка бы заперлась дома, выбираясь лишь за хлебушком и короткими перебежками.
— Помнишь, был такой политик Борис Германов, ну которого убили. Не я если что, хотя руки чесались. Так вот, он любил рассказывать, тем, кто его слушал, что наша правящая элитка, вкладывает огромные деньги, в поисках так называемого лекарства от смерти, типа таблетка бессмертия. Короче, вечно эти упыри, на наших шеях собрались сидеть. Я особо в эти рассказы не верил, так как ко мне они не обращались, в поисках жизни вечной…
— Они, конечно, наглые, но не тупые, — хмыкнула Марселлинн. — Помнят, чем закончилась история с семейкой Романовых, которые тоже возжелали пожить вечно.
— Да, имеет смысл, — согласился я. — А вот посмотрел на последние события и как-то вдруг осознал. А что если мы имеем дело не с тайной ложей, а с явной лажей? То есть наше правительство, это не какие-то хитроумные жулики, а тупо кучка стариков, которые обосрались от страха, что не доживут до лекарства от смерти?
Судя по лицам слушательниц, эта мысль им тоже понравилась.
— Вот бляди, — только и сказала моя непутёвая дочь. — Это из-за них нам придётся подпольный выпускной устраивать.
— Подпольный выпускной, — пробормотал я. — Дебилы, блядь.
— Слушай, ты ей наконец голову отрежешь? — наконец не выдержал Олька, показывая на Яну.
Изо рта нашей сумасшедшей провидицы уже шла слюна, взгляд застыл, и вообще она выглядела так, будто в любой момент двинет коня. Я выматерился и потащил её в подвал, попутно думая о терафиме, с которым наверняка такой мороки не будет.
На самом деле, мне не доставляет никакого удовольствия постоянно мучить и убивать эту несчастную девчонку, только чтобы она могла протянуть хотя бы пару дней.
После воскрешения Яна пришла в себя и потащилась в угол за тряпкой, чтобы убрать вытекшую из неё кровь. Чёрного цвета. Очень плохой признак. Девочка уже походу мертвее зомби, хотя и живее тушки, которую по научному называли кадавром.
Закурив я поднялся в гостиную, где меня ожидали Марселлинн со Светкой. Олька тоже предпочёл куда-то скрыться. Вероятно, собирался с моральными силами, чтобы пойти к любимой девушке, которая умирала на глазах.
— Что делать будем? — нетерпеливо спросила Арина.
— Если ты про Яну, то ничего. Дождёмся, пока помрёт и там заменим. Если ты про врача-вампира, то завтра будем брать.
— Я вот подумала, — немножко растерянно сказала Света. — Может быть, пока не стоит? Сначала вычислим всех или большинство и накроем как можно больше вампиров, прежде чем они начнут разбегаться.
Я мрачно посмотрел на глобус заколдованный Алисой, который мы притащили из Яикбурга и выставленный теперь в центре гостиной. Хорошая вещь, красивая. Надо будет оставить, после того как эта байда с упырями закончится. Но пока двадцать точек, всё так же метались по нему, как проклятые.
— Хорошо. Тогда завтра просто сходим втроём, посмотрим и проследим, а когда вычислим, ну хотя бы пятерых клыкастых паскуд, тогда и начнём резню.
На удивление у больницы оказалось чересчур многолюдно, для времён идиотского режима хз. Народ толпился, пытаясь сделать вид, что соблюдает социальную дистанцию, на ком-то были и перчатки, а кто-то просто замотал физиономию шарфом.
— Чёй-та они? — удивлённо спросил я, оглядывая очередь.
— Так сегодня вроде день донора, — пробормотал Олька и Марселлинн согласно кивнули.