— А зачем? Эти уже приручённые. Придут новые, тебе же их придётся дрессировать, — пожал плечами я.
Девушка на миг задумалась, переваривая информацию. Ничего, станет некромантом поймёт. Главное сейчас не это, главное — понять что здесь происходит. Я закрыл глаза и стал слушать кладбище. Кажется, Катя хотела что-то спросить, но была остановлена Олькой и Светкой. У них уже был какой-никакой опыт в наших, некромантских делах.
— Умертвия, — с отвращением выдохнул я, поняв, что тут шастает и не лежит спокойно в могиле.
Совсем свежие, нет за ними долгих лет злобы и зависти, но, Гермес Трисмегист, сколько же их много! Я вздохнул и стал читать Катьке лекцию об умертвиях.
Я уже подробно объяснял во второй книге своих приключений, что это такое, почему и как образуются. Поэтому повторяться не буду, вкратце напомню основные аспекты.
Каждого человека нужно хоронить в соответствии с его религиозными заблуждениями. Православного пусть поп отпоёт. Мусульманина, буддиста, тоже как положено. За исключением атеистов и агностиков. Им пофиг. Хотя среди атеистов, безусловно, попадаются упорные в своих заблуждениях, но такие редкость. Конечно, всё не так строго и главное, не стоит закапывать в землю, совсем уж оскорбительным способом. Иначе проблем не избежать. Душа не покидает грешную землю, бродит ночной порой по кладбищу, потихоньку ожесточаясь. Чаще всего такое случается только с молодыми душами, у которых это первые жизни в людском обличии. Так вот. На это кладбище завелось слишком много душ, похороненных неправильно. Слишком.
Разумеется, Катя огласила вопрос, почему их такое количество и как так получилось. Я сосредоточился, схватил пролетавшее мимо умертвие. К счастью, местные умертвия ещё не набрали всей силы и были только видны непосвящённым людям, а сделать им в материальном плане ничего не могли. А мне вообще никак причинить вреда у них не вышло бы. Считал информацию с души и выругался.
— Ёбаные олени! Обосраные бараны! Уёбищные козлы! — и так далее по всему зоопарку.
Как водится, опешив, на меня смотрела только Катька. Даже новенькие уже привыкли к моим матерным заездам. Поэтому, успокоившись, я пояснил.
— Эти дегенераты ввели новое правило — хоронить людей только в пластиковых пакетах. Что максимально оскорбительно для всех. Даже агностиков в этот раз зацепило. Ну откуда, откуда у нас столько дегенератов во власти?!
— Не только у нас, — пискнула политически подкованная Сонька. — По всему миру.
— Это точно. Пиздец приходит людям, пиздец.
Я выдохнул.
— И ведь не везде есть некроманты, — здесь только дошло до меня. — Что же начнётся тогда в тех регионах? Ладно. Будем надеяться, что пронесёт. А, пока Катюш, смотри и учись.
В разрезе этой проблемы, слова Кочетова, вернее, его настойчивая просьба, уже не казались мне безбожно наглыми. Вздохнув, я утёр ладонью пот со лба, хотя стояла прохладная осенняя ночь.
— Ладно детки, встаньте в круг, встаньте в круг, — проговорил я, обращаясь к умертвиям. — Я пришёл дать вам волю.
И только когда умертвия выстроились в очередь, я запоздало, подумал, что надо было брать Стаса, с его пистолью Агриппы, но… Я покосился на нашего провидца. Он о чём-то безмятежно болтал со Светкой. Ладно. Значит, ничего такого нам не угрожает.
Освобождение умертвий, дело, в общем-то, рутинное, и не такое весёлое, как драка с упырями, но сейчас оказалось в тему. Я спокойно объяснял Кате, как работать с тёмной энергией и потусторонней материей, попутно, показывая на практике, как и что делать.
— Дядя Антуан, — вдруг сказала она, как только я закончил с последним умертвием. — Я что-то чувствую, что-то рядом.
Девчонку прошиб озноб. Я насторожился и стал озираться по сторонам. Никита продолжал болтать со Светкой. У меня появилось стойкой желание, надавать пацану по ушам. Потому что личным надо заниматься в свободное время, а не на кладбище.
Что-то звякнуло о металлическую ограду. Дочка, наконец отвлеклась от горе-провидца, задвинула его за спину и стала озираться.
Я и Катя осторожно подошли к могиле, от которой раздался этот подозрительный звук. Секунду я всматривался, но племянница заметила раньше меня.
— Что это? — спросила она, заворожено, глядя на лежащую железку.
Я взял в руки кусок металла, оглядел его и протянул его Кате.
— Твоё наследие, — сказал я. — Ритуальный кинжал некроманта. Вернее, только клинок. Прекрасная работа французских мастеров двенадцатого века. Рукоятку сделаешь сама, желательно из костей человека которого ненавидишь. Ну или просто какой-нибудь мерзкой твари. Есть такие на примете?