— Да по последним научным данным, она у некромантов есть, хоть и совсем немного, — проворчал я. — Ладно. У нас были и бандиты, и поп-певцы и им подобные. В этот раз я долго искал, кого вальнуть не жалко, но при этом не запрещено, как всяких там депутатов или чиновников и нашёл.
С этими словами я развернул сорванный пару дней назад плакат на улице.
«Уральский съезд бизнес-тренеров России» — гласило его содержание.
— Инфоцыган никому не жалко, — сыграл я в капитана Очевидность. — Поэтому им хана.
Марселлинн радостно потёрла руки, Стас криво ухмыльнулся, остальные тоже, в общем, были рады. Новенькие не поняли такого веселья и недоумённо, и немного испуганно смотрели на нас.
— Жатва необходимое зло, для жизни некроманта, — объяснила Арина. — Но я всякий раз боюсь, вдруг в этот заход попадётся кто-то приличный.
— А разве… — начала Сонька, которая, как вы помните, сама погорела на авантюрах, явно намекая на своё и моё прошлое.
— Я потрошил корпорации, — отбоярился я. — К тому же никому при этом мозг не выносил, не обещал того, что на них прольётся богатство и слава.
— Угу, — проворчала Арина. — Только ты не делал этого потому, что никогда не считал людей дураками и был уверен, много заработать, до того как схема вскроется, не удастся.
Я промолчал на этот выпад. Ну, действительно, в юности я был немного идеалистом, верил в здравый смысл у людей. Забавно, да: мошенник-идеалист. Но да с возрастом я обрёл известную долю цинизма, а события последнего года убедили меня в том, что на самом деле я стал реалистом.
— Сутки на подготовку, — буркнул я. — Потом идём.
— Бля, — вздохнул Стас, которому было невыносимо работать так, как мы, налётом, махая шашкой.
И привыкнуть не смог за много лет. Но да ладно. Фигня, война, главное — манёвры. В конце концов, это же не бандиты, с охраной и со всем остальным. Это обычные жулики. Да, безусловно, как я уже много раз говорил, простолюдинов, если у тебя нет государственной крыши, тебе долго и упорно грабить никто не позволит. Это прерогатива правящего класса в конце концов. Наёбывая сотни и тысячи бедняков, ты посягаешь на основы конституционного строя, по сути дела.
На это мажорной ноте мы и разошлись по своим углам. Вернее, не все по своим. Я засел в кабинете — подготовка к такому сильному тёмному ритуалу требует как следует пошарить по книгам, обратиться к классикам и тому подобное. Аринка, как всегда, крутилась рядом, помогая мне, лазая по справочникам или предлагая свои идеи. Полина со Стасом пошли в свою кафешку, утаскивая очередную золотую статую, которую наша параноидальная малолетка сотворила из плотского голема. Посетителям они говорят, что статуи позолоченные и посеребрённые иначе там утащат в момент и не поможет моя магическая защита. Там, в подвале, у них целый тренировочный комплекс, где Наёмник обучает свою параноидальную жёнушку средствам самообороны. Правда, каких-то результатов я вообще не заметил, она на операциях, как и всегда, держится в сторонке и только когда кого-то надо обратить в статую, вступает в дело. Сейчас, с появлением Соньки, она всё реже и реже участвует в драках, только добивает.
Кстати, насчёт нашей медузы. Она почему-то ушла вместе с Олькой, куда-то в лес, частью которого был мой дом, а Светка нырнула в подвал к предсказателю. Странно. Почему-то раньше моя дочь так не интересовалась прорицаниями, как в последнее время. Постоянно шастает в подвал к Нику, как будто ей там мёдом намазано.
Хорошо, что все более или менее серьёзные мероприятия проводятся вечером. Осенью на Урале темнеет быстро, а подобная операция всегда должна проходить после захода солнца. В этот раз мы едва успели. Этот съезд проходил в три дня, сегодня был первый, так сказать, вводный. Хотя чего там вводить я не понимаю. Люди прошаренные собираются.
Кстати, то, что они собрались так рано, сыграло нам на руку. Мы всей шарашкой ввалились под видом посетителей, шастали по небольшому залу, слушали выступления, про то, как эти мудаки обмениваются опытом и даже молодёжь признала мою правоту: мочить надо этих уродов на месте.
К тому же за это время мы сумели отсечь всех лишних, оставив нужное нам число участников. В первую очередь выводилась обслуга и случайные люди и наконец осталось ровно тридцать пять человек, ровно в тот момент, когда зашло солнце.
Я посмотрел на часы — 18:29 и подал знак Стасу. Тот позвонил кому-то по телефону и во всём здании погас свет. Раздался шум, суетливая толкотня, а потом вспыхнул свет, но только на небольшой такой сцене, куда они выходили делиться опытом. Легко догадаться, что на ней стоял я, во всём своём великолепии. У нас всегда масочный, если мы хотим кого-то убить. Остальные тоже прикинулись соответствующе, за то время, что было темно и теперь блокировали все входы и выходы.