Вообще-то, на Балканах некромантом был болгарин, но по привычке всего звали его греческим. Один хер, либо в Афинах, либо на Крите, либо в Салониках обитает.
Я выругался, но про себя. Всё-таки этот старый мудак, Кочетов, мог бы и рассказать, что брать учеников для сопредельных территорий, стало вроде как мейнстримом, а не морочить мне голову обязанностями, древними клятвами и прочей хернёй.
— А что, есть ещё запросы? — уточнил я.
— Просили для Магриба тёмного мага подготовить. Зачистка города мёртвых, которую ты провёл, это хорошо, но мало. Нужен постоянный работник.
Я лишь махнул рукой. Да, вспомнил. Арабы мне говорили, что договорились с Матеушем и следующим некромантом Магриба станет его ученик, когда я Эль-Карафу готовился зачищать. Собственно поэтому я отдал одну добытую там книжку Эль-Сахиру. Но, не будем об этом.
— Мир опять меняется, и даже нам придётся приспосабливаться, — вздохнул Матеуш. — Хотя для разнообразия мог бы чуть-чуть застыть, на пару столетий.
— Нам, в смысле некромантам? — уточнил я.
— Нам, в смысле магам, — едко отозвался Матеуш. — Если ты не заметил, чародеям с каждым днём всё сложнее и сложнее скрывать своё присутствие на планете и рано или поздно о нас станет известно. Поэтому мы должны всё подготовить и войти в человеческое общество на равных, имея своё представительство в органах власти. Иначе нам смерть.
— Так вот почему Извеков решил уничтожить автономию ведьм и включить их в состав Конфедерации некромантов, — дошло до меня.
Пражский грустно усмехнулся.
— Только будучи едиными, маги смогут удержаться на плаву. Иначе произойдёт как в прошлый раз…
— Я думал, тогда мы ушли в подполье, потому что магия, как наука, была неразвита и мы не могли ничего противопоставить людям.
— Это часть правды, — фыркнул Пражский. — На самом деле всё было куда как сложнее. Люди сумели объединиться и начать давить колдунов. А что касается развития магии, то да, за девятьсот лет мы проделали большой путь, но и остальное человечество не стояло на месте. Нет ни одного заклинания, равного, по разрушительной мощности, ядерной ракете.
— Ну это всё-таки, самый крайний случай, — повертел я рукой. — Никто не будет долбить из пушки по воробьям.
— Тогда посмотри на все эти спецназы и прочие части. Тонкий, хирургический инструмент. При желании, при должном прикрытии, можно подобраться к любому чародею.
— Только если их поведёт кто-то вроде Галактиона Ласкариса, — сказал я и мысленно ахнул.
Мы обменялись с Матеушем Пражским понимающими взглядами.
— Ты замедлил власти своей страны, — подтвердил мои мысли поляк. — Но не остановил. Они будут искать неупокоенные души других Венаторесов и не успокоятся, пока не найдут.
Я покачал головой.
— Есть у меня один план. Я уже предложил Ласкарису упокоение. Нормальное, человеческое упокоение, для него и его коллег. И, как мне показалось, он заинтересовался.
— Это правильный ход, — поддержал меня Матеуш. — Для Венаторесов это единственная морковка, за которой они побегут. Даже Ласкарис, несмотря на молодое тело, уже устал жить и хочет покинуть этот мир.
— Осталась только одна малость. КАК это сделать?
— Я подумаю. Вообще, хорошая задача. Давай держать друг друга в курсе исследований… если что можно и к Кочетову обратиться…
Матеуш Пражский не договорил. В кафешку ворвалась Марселлинн. Я бы сказал, что она запыхалась, но после того как она умерла, она не могла запыхаться.
— Антуан, там такое. Такое!
— Что случилось? — насторожился я.
— Какое-то чудовище! Жуткий мертвец! На кладбище в Поволжске!
— Погоди, — не понял я. — Ты же не можешь общаться с драуграми, за пределами кладбища, как они тебе…
— Это уже в новостях показывают! — крикнула моя супруга и холодная струйка пота пробежала по моей спине.
Это пиздец какой залёт. Здесь не только маги, тут ещё и собратья по цеху могут претензию выставить. Даже несмотря на то, что это не моя земля.
— Быстро! — скомандовал я. — Собирай всех, кто есть на месте, а сама метнулась, посмотрела локацию и сделала подборку фото для Ольки.
Марселлинн, которая получила инструкции, рыбкой метнулась в дом.
— Ученицу возьмёшь? — спросил Матеуш.
— Разумеется. Это её территория. Даже если будет стоять в стороне, то пусть изучает места, где ей придётся работать.
Со стойки подал голос мой телефон. Я взял трубку. Звонил Елисей Елагин.
— Я уже в курсе, — ответил я, прежде он что-то мне успел сказать.