– Алло?
– Ну и как? – вместо ответа спросил слабый и скрипучий голос на другом конце провода. – Там есть секс-подземелье?
– Шади? – догадалась я. Зажав телефон между ухом и плечом, я скрутила крышку с одной из бутылок джина и сделала глоток, чтобы подкрепиться.
– Честно говоря, меня беспокоит, что я единственная, кто может позвонить и спросить об этом, – ответила Шади.
– Да. Ведь ты единственный человек, который вообще знает об этой лачуге любви, – заметила я.
– Не единственная, – возразила Шади.
По сути, это было верно. Я узнала о тайном доме своего отца на озере только на его похоронах в прошлом году, а мама была в курсе уже давно.
– Отлично, – сказала я. – Ты единственный человек, которому я об этом рассказала. В любом случае, дай мне секунду. Я только что приехала.
– В буквальном смысле?
Шади тяжело дышала, а это означало, что она шла на смену в ресторан. Поскольку мы работали в разное смены, большинство звонков мне она делала по пути на работу.
– Метафорически, – ответила я. – Я здесь уже минут десять, но у меня такое ощущение, будто я только сюда вошла.
– Очень мудро, – сказала Шади. – Настолько глубоко, что…
– Т-с-с, – сказала я. – Я хочу разглядеть все получше.
– Проверь, нет ли там секс-подземелья! – поспешила сказать Шади, как будто я вешала трубку.
Но я не торопилась вешать трубку. Просто молчала и прижимала телефон к уху. Затаив дыхание, сдерживала бешено колотящееся сердце и смотрела во все глаза на вторую жизнь своего отца.
Пытаясь убедить себя, что папа не мог проводить здесь время, я заметила что-то в рамке на стене. Это была вырезка из списка бестселлеров «Нью-Йорк Таймс» трехлетней давности – та самая, которую он повесил и у нас дома над камином. Я в этом списке под номером пятнадцать. А на три места выше «моей строчки» по странному стечению обстоятельств значился мой соперник по колледжу Гас – теперь его звали Огастес и он был очень серьезным человеком – с его невероятно интеллектуальным дебютным романом «Откровения». Он оставался в этом списке в течение пяти недель. Я не любила это признавать, но считала каждый день, пока он был в этом списке.
– Ну и что там? – подала голос Шади. – Как ты думаешь?
Я повернулась, и мой взгляд упал на гобелен с мандалой, висящий над диваном.
– Я начинаю подозревать, что папа покуривал травку, – проговорила я и повернулась к окнам, выходившим сбоку дома. Они почти идеально совпадали с соседскими. Такой недостаток мама никогда бы не упустила, если бы выбирала дом.
Но по соседству едва ли был дом человека, похожего на мою маму. Я отчетливо видела у соседей книжные полки от пола до потолка, которые стояли вдоль всего кабинета.
– О боже, так может, это дом для взрослых дел, а не лачуга для глупой любви? – более радостно зазвучал голос Шади. – Тебе следовало бы все же прочитать то письмо, Яна. Все это какое-то недоразумение. Твой отец оставляет тебе семейный бизнес, а та женщина была его деловым партнером, а не любовницей.
Хуже всего было то, что я сама хотела, чтобы она оказалась права!
В любом случае я твердо намеревалась прочитать письмо. Просто ждала подходящего момента, надеясь, что последние слова отца успокоят меня и мой гнев уляжется. Но прошел целый год, и страх, который я испытывала при мысли о том, чтобы вскрыть конверт, рос с каждым днем. Это было так несправедливо, что последнее слово останется за ним, а я не смогу ответить. Глупо кричать, плакать и требовать новых ответов. Как только я открою письмо, пути назад уже не будет и состоится последнее прощание.
Так что до дальнейших распоряжений его письмо жило счастливой, хотя и одинокой жизнью на дне коробки с вещами, которые я и приволокла с собой из Квинса.
– Это не похоже на дом для выращивания травы, – сказала я Шади и открыла заднюю дверь, выходя на веранду. – Если только травку не выращивали в подвале.
– Ну уж нет, – возразила Шади. – Там уже находится темница для секса.
– Ладно, давай не будем говорить о моей унылой жизни, – сказала я. – Что у тебя нового?
– Ты имеешь в виду Зачарованную Шляпу? – уточнила Шади.
Ах, если бы только у нее уже не было четверых соседей по комнате в чикагской квартире! Тогда, возможно, я осталась бы там. Нельзя сказать, чтобы я была способна на серьезные дела, когда рядом была Шади. Да и мое финансовое положение было слишком тяжелым, чтобы я могла себе позволить ничего не делать. Нет, я просто должна была скорее закончить свою следующую книгу в этом свободном от арендной платы аду. Тогда, может быть, у меня появится возможность организовать свое собственное, свободное от Жака, местечко.