— И что, надо обязательно напиваться? — удивилась Анжелика. — Не улавливаю логики, милый.
— Отдыхать надо культурно, вот как мы, — засмеялся я.
Разговор меня бодрил, голова не так кружилась. Надеялся, что мы приедем домой и я смогу отрубиться раньше, чем меня накроет «вертолёт».
— Блин, я телефон на диване забыла, — когда мы прошли половину пути к выходу, спохватилась Анжелика и остановилась: — Точно забыла!
— А где рыжая?
— Давно на улицу пошла с Элиной и её подругой, — ответила брюнетка. — Пойдём заберём, милый!
— Ты издеваешься, зая? — возмутился я.
— Блин, ты такой эгоист, милый! Подержи хотя бы мою сумочку!
— Я пойду на улицу, у меня голова чугунная уже. Давай.
Вручив мне сумочку, Анжелика развернулась и бодрым шагом направилась обратно в зал. Я оперся рукой на стену и ощутив приближение «вертолёта», несколько раз глубоко вздохнул и выдохнул.
Надо было идти на свежий воздух.
«Я же не так много и выпил, чтобы так голова кружилась», — вот это меня удивляло.
Пока дошел к выходу, подсчитал, что всё же не так и мало.
Если в коридоре свет был приглушен, создавая несколько гнетущую атмосферу, то на улице было чуть светлее, но значительно прохладнее. Группы людей шли к стоянке.
Я пытался взглядом найти Арину и остальных, но их не было видно. Мне показалось, что они уже около аллеи, но точно я не был уверен.
Оглянулся и увидел лавочку под деревом метрах в пятнадцати левее. Там же стояла огромная ваза-пепельница на метровой подставке.
Вздохнул и стараясь удержать внутри содержимое желудка, почапал туда, решив там же и ждать Анжелику.
Сел, выдохнул и прикрыл глаза. Накатывала тошнота, но сидеть было лучше, чем стоять.
Было весьма прохладно, я прям продрог. Сидеть мне надоело минут через десять, да и почувствовал я себя получше.
Достал телефон и набрал Анжелику.
— Алё, дорогой, я тут подружку встретила. Уже бегу к тебе! — проинформировала она меня.
— Не май месяц на улице, холодно же, — возмутился я. — Поехали домой, я спать хочу!
— Конечно не май — июнь уже, — засмеялась моя пассия и сбросила вызов.
Просидел ещё минут пять, наблюдая, как различные богемно одетые парочки выходят из клуба. Наконец, надоело ждать, я поднялся и пошёл обратно — Анжелику за руку придётся тащить к машине, раз она ещё не наговорилась за этот вечер с подругами.
Прямо на выходе меня чуть не сбили с ног две одетые в костюмы девицы.
— Эй, осторожно! — вскрикнула одна из них.
Я глазам своим не поверил, когда узнал обеих.
— Вас кто вообще сюда пустил, профуры невменяемые? — сказал я низким голосом и еле сдержался, чтобы не обложить их трехэтажным матом.
Глава 2
Керенскую сложно было узнать с первого взгляда — в строгом деловом костюме и с нормальной прической это была будто бы и не она. Её спутница тоже была из их группы — то ли Маркова, то ли Чернова. Хотя мне глубоко пофиг, кто там из них кто.
— Полегче с выражениями, юноша! — слегка растерялась она.
Видимо, не ожидала меня встретить здесь и сейчас.
— Группа «Иголки в очке» — вас кто сюда пустил? Вам было мало прошлого раза? — я загородил им выход.
— Смотри, парень, с огнём играешь. Дай пройти! — процедила Керенская.
— На тебя уже есть заявление, твой пьяный беспредел не останется безнаказанным! — дополнила её спутница.
— Молчать, погань феминистическая. Я не знаю, что вы там себе возомнили или на что рассчитываете, но я вас прожую и выплюну. Затаскаю по судам за моральный ущерб! — меня начал накрывать гнев.
— Пройти дай, иначе сейчас охрану вызову, — разозлилась Керенская.
— А что это здесь происходит, милый? — со стороны правого коридора раздался голос Анжелики.
— Да вот, встретил здесь падших женщин, которые затесались в приличное общество!
— А ну съеби с дороги, козёл, — наконец, вышла из себя Керенская.
Этого я и добивался. Очень хотелось втащить ей с правой, и я с большим трудом себя сдержал. Конечно, бить женщин — нехорошо и не в моих правилах, но этих — не только можно, но и нужно. Для их же блага.
— А ну захлопни свой дырявый рот, курвище аморальное! Ещё раз я тебя увижу здесь или вообще услышу о вас — считайте, что концерты вы будете давать только на Чукотке, оленям и белым медведям! — я чуть отошел, освобождая путь.
— Мы тебя поставим на место, — пропищала спутница Керенской.
— Пшли вон! Молча, пока целы!
Видимо, девицы решили не искушать судьбу, а потому кинув на меня гневные взгляды, молча пошли в сторону стоянки.