Лейтенант кивнул:
— Видел, и не один раз.
— А раз видел, то тебе не надо доказывать, что это совершенно обезумевшие от горя женщины. Они связываются с боевиками и пытаются у них выкупить тела своих сыновей за любые деньги, которые только смогут достать. Платят одному посреднику, другому, третьему, в конце концов их обманывают и подсовывают неизвестно что… В общем, я говорю Ольге: звони этому Жунту, скажи, что тебя замучило раскаяние и ты хочешь получить останки мужа и тайно, но в достойном месте похоронить его. А этот гаденыш отвечает: мол, на Максиме опробывают новую медицинскую технологию. В принципе, он мертв, но содержится в биологически активном состоянии — оно также называется растительным существованием, — что позволяет получать из тела органы вроде как еще тепленькими. Ты представляешь, лейтенант, каково мне было все это слушать по громкой связи? Ну, да ладно, я уже пережил… Так вот, из Максима не все еще вырезали, продолжал Жунт, и он не может отдать тело за просто так. А что касается тайного захоронения, то Жунт готов пристроить труп на одном из столичных кладбищ хоть сегодня, но тоже, конечно, не за бесплатно. За все про все этот урод запросил пятьдесят штук. Тут Ольга шепнула мне, что такими деньгами не располагает. Я сказал: ничего, проблему утрясем, пусть Жунт договаривается с кладбищем, а потом приезжает к тебе на квартиру для окончательного расчета. На том и порешили. Я вытряс все, что у Ольги было, — тридцать тысяч баксов. Как ты понимаешь, эти деньги нужны были на благое дело. После чего сделал ей инъекцию того же самого снотворного, каким она воспользовалась, вырубая Макса. Потом я собрал в кулак все свое мужество и позвонил Светлане Васильевне, попросив ее приехать к Ольге: речь, мол, пойдет о Максиме. Я боялся покидать квартиру на Кутузовском из-за опасения пропустить приезд туда Жунта. Когда мать Макса появилась, я проводил ее в комнату, где не было спящей Ольги. Светлана Васильевна смотрела на меня, как на Господа Бога, от которого только и зависит — будет жить или умрет ее любимый сын. Сам понимаешь, Гриша, насколько тяжело мне было не то что говорить, а просто встречаться с ней глазами. Но я сказал ей все, хотя и без излишних подробностей: Макс убит и к его убийству приложила руку Ольга. Попросил Светлану Васильевну не расспрашивать меня более ни о чем, но объявил, что все, кто виновен в убийстве ее сына, понесли самое суровое наказание лично от меня.
«И Ольга?» — спросила она.
«Да, — ответил я, прямо глядя ей в глаза, — Ольга ничем не лучше других убийц».
Я добавил, что никакие государственные органы не должны ничего знать об этом деле: Максима к жизни не вернешь, а я, отомстив за него, могу получить большой срок. Я также сообщил ей, что сегодня, скорее всего, ночью будут организованы тайные похороны Макса Крайнова на одном из московских кладбищ, а потом Светлана Васильевна сможет оформить могилку подобающим образом. И еще я сказал, что сам лично не видел тела Максима и не знаю, как оно выглядит. Потому, может быть, и не стоит ей принимать участия в похоронах. Но Светлана Васильевна ответила твердо: она вынесет все и хочет лично проститься с сыном во что бы то ни стало. Я пообещал, что заеду за ней, предварительно позвонив. На том мы и расстались. Когда на квартире Крайновых появился Жунт, то сильно удивился, что вместо Ольги его ожидал некий паренек. Но я сразу его успокоил, что все договоренности с ним остаются в силе, но есть один нюанс — тело Максима очень желательно обменять на другое тело, полностью укомплектованное всеми необходимыми жизненными органами. А что касается кладбищенских дел, то оплата будет произведена наличными. Он меня очень подозрительно выслушал и попросил сначала показать тело — не бомж ли это какой-нибудь, туберкулезный и со СПИДом? Я предъявил ему Ольгу, и парнишка слегка ошалел. Думал Жунт довольно долго, взвешивая все «за» и «против», но в конце концов согласился с моим предложением, видимо сообразив, что в случае отрицательного ответа он просто сам может не выйти отсюда живым. Ну а дальше все произошло, как и планировалось. — Тут Брагин потянулся за кружкой пива.
— И на каком кладбище вы похоронили Максима Крайнова? — глухо спросил потрясенный рассказом Брагина лейтенант.
— Извини, Гриша, но этого я тебе не скажу. А под каким именем он лежит, я и сам не знаю. Еще не был на его могиле — все недосуг. Но уже завтра хочу заехать к Светлане Васильевне и вместе с ней навестить своего приятеля. Тело Макса, кстати, выглядело более-менее прилично, что стало большим облегчением для меня, но особенно, конечно, для его матери.
— А Жунта, выходит, ты прикончил лично, — печально покачал головой Вольнов, — замаскировавшись под киллера-байкера: мол, мочиловка между боевиками Угрюмого и Коха продолжается в том же духе. А как же показания Кати Антоновой — что она с тобой имела разговор как раз во время убийства Жунта?