— При всем уважении, я так не думаю.
— Ладно тебе, ты не хочешь оставаться одна на горе, — он шагнул ко мне, его голос стал ниже. — Я богатый, Альва, и ты знаешь это. Ты видела мой дом — роскошь, которая нужна любой девушке. Ты не будешь ни в чем нуждаться.
Я пыталась придумать повод остаться.
— Как насчет озера? Кто-то должен приглядывать за ним.
Лицо Жиля стало уродливым, и я поняла, что ошиблась.
— О, точно. Еще одно. Почему мне не сообщили, что уровень озера так упал? Земля вокруг камышей почти высохла. Как мне быть с мельницей, если воды мало?
— Это ваша мельница тратит воду, — рявкнула я, не сдержавшись.
— Осторожнее, девочка, — он оскалился, скривив губы от гнева. — Ты зависишь от моей щедрости.
— И я благодарна, — сказала я, пытаясь так и звучать. — Но вы видите, что за озером нужно следить, особенно теперь. Без моего отца только я знаю, как.
Жиль пожал плечами.
— Это не должно быть сложно. Низко — плохо, высоко — хорошо. Верно?
Я указала на полки записей и дневников за нами.
— Это все не для красоты. В этом есть искусство.
Он понимающе улыбнулся.
— Ты едкая. Твоя мама была такой же в твоем возрасте. Гордой. Слишком гордой, чтобы признать свои ошибки.
Ошибки. Он про отца. И меня. Я подавила вспышку гнева. Я не дам ему повод увести меня.
— Это все они? — он кивнул на полки.
Я вспомнила про старый дневник на столе, открытый на картинке существа. Пора рассказать ему о чудище.
Но, когда я посмотрела туда, дневник оказался закрытым.
И я поняла: отец тянулся не к оружию, когда появился Жиль. Он закрыл дневник. Он не хотел, чтобы они видели. Почему он так отчаянно скрывал этих существ?
Диззи появился на пороге.
— Тебе лучше пойти, — сказал он Жилю и понизил голос. — Айлин нашли.
На лице Жиля был невысказанный вопрос, и Диззи тряхнул головой.
— Что случилось с Айлин? — я постаралась скрыть панику в голосе.
Жиль проигнорировал меня.
— Собирай вещи и иди в мой дом. По моим подсчетам, путь займет около часа, так что жду тебя там через полтора часа. Понятно? Я серьезно, Альва, — сказал он, увидев протест на моем лице. — Будет худо, если мне придется возвращаться на эту проклятую гору и забирать тебя. Даже мое милосердие не бесконечно.
— Послушайте, Жиль. Мне нужно сказать… — начала я, но он развернулся и перебил меня:
— А мне нужно разобраться с горюющей семьей. Собирайся. И зови меня мистер Стюарт.
— Но…
— За дело.
Я услышала, как дверь закрылась за ними. Я вышла в коридор, прикрыла рот рукой, чтобы не вырвался крик. Безнадежность охватила меня. Что делать?
Я закрыла глаза. Когда я открыла их, передо мной появился Рен.
Он явно все слышал.
Его губы двигались, словно он хотел заговорить, но слова не вылетали. Он просто смотрел на меня, покачал головой, и я представила, как он меня видел.
Приложение к убийце. Лгунья.
Я не могла вынести мысль, что он был разочарован во мне.
Я попыталась заговорить, но не знала, с чего начать. Губы сжались.
Он коснулся моей руки.
— Не надо, — его выражение лица стало мягким, такого я еще у него не видела. Он с сочувствием улыбнулся мне, не разжимая губы. — Все хорошо. Что ты могла поделать?
Он протянул руки, и я подошла и подняла свои руки. Если он коснется меня, я заплачу, и тогда слезы не остановятся.
— Я не могу, — сказала я.
Он кивнул, скрестил руки.
— Если ты не планировала уходить до этого, то теперь нужно обдумать эту идею.
Я слабо улыбнулась.
— Ты был прав. Я собиралась уехать. Сегодня, — я обрадовалась, произнеся это вслух, а он посмотрел мне в глаза. — Подожди тут.
Я развернулась и ушла в свою комнату, достала письма из-под подушки. Я протянула их ему той стороной, где было подписано, для кого они.
— Я написала это. В одном говорится, что озеро высыхает, потому что мельница использует слишком много воды. В другом признание о ночи… когда она… — я выдавила слова. — О ночи, когда он убил ее. Я всегда хотела сказать Жилю. Я уже написала это. И я знаю, что должна была кому-то рассказать, — он начал говорить, но я подняла руку. — Я должна была, но боялась. Боялась, что он убьет и меня. Или что его заберут и повесят, и я останусь одна.
— Ты не осталась бы одна, — сказал Рен. — Это точно.
Мы оба притихли.
— Что насчет монстра, которого ты видела? — сказал он.
— Так ты мне веришь? — его пауза была слишком долгой, и мое сердце сжалось. — Нет.
— Я верю, что ты думаешь, что что-то видела, — мягко сказал он, чтобы я не злилась.
— Ты сделаешь кое-что для меня? — спросила я у Рена.