В конце коридора была еще одна лестница — на второй этаж. Но мы пошли к дверце, которая напоминала шкаф. Я удивилась, когда Жиль вытащил ключ из кармана и открыл ее, толкнул меня внутрь. Еще больше я удивилась при виде еще одной лестницы, узкой, с высокими ступенями, не таким хорошим деревом. Она вела во тьму.
— Иди, — сказал он.
Опасаясь того, что могло ждать наверху, я пошла, сжимая веревку, прикрепленную к стене, служащую перилами. Мои глаза привыкли, когда я была почти у вершины, и я увидела еще дверь и ключ в замке.
— Куда вы меня ведете? — спросила я, но Жиль потянулся из-за меня, чтобы отпереть ее, толкнул своим телом меня внутрь.
Комнатка была небольшой, круглое окно с зеленым стеклом бросало зловещий свет на нее. Там был матрац на маленькой медной основе кровати, надбитый ночной горшок и шкаф. Ни стола, ни стула. Кровать, шкаф и горшок.
Я повернулась к Жилю, преградившему выход.
— Вы не можете держать меня тут.
— Это временно, — сказал он.
Я шагнула к нему.
— Я хочу спуститься.
— Почему тебе не прилечь немного? — сказал он. — Ты точно устала.
— Я не хочу прилечь.
Он посмотрел на меня как на ребенка, медленно заговорил:
— Послушай, Альва. Тебе нужно понять. В Ормскауле сейчас не лучшие времена. Много сомнений, страха и гнева. Люди жаждут крови. Им нужно кого-то обвинить в том, что случилось с твоей мамой семь лет назад и в произошедшем прошлой ночью. Боюсь, раз твой отец заперт, они нападут на тебя.
— Тогда я буду сидеть дома, — сказала я. — Подальше от окон, чтобы они меня не увидели.
Он покачал головой и слабо улыбнулся.
— Люди будут постоянно приходить. Нет. Тебе лучше остаться тут. В безопасности.
— Я не хочу, — я не хотела снова быть запертой. Особенно тут.
Его лицо потемнело, зрачки стали точками. Он заставил себя еще раз улыбнуться.
— Так похожа на свою маму в этом возрасте. Такая же упрямая, — он повернулся уходить.
— Куда вы? — я пыталась не показывать отчаяние в голосе.
— На мельницу. Я вернусь позже с твоим ужином.
Мельница. Если мы с Реном были правы, и те существа выбрались из-за упавшего уровня воды, то каждый дюйм воды, который он использует, даст им больше свободы.
Дверь за ним закрылась, ключ повернулся в замке.
Я пронеслась по комнате и ударила по двери кулаками.
— Нет, Жиль… мистер Стюарт! Послушайте! Мне нужно кое-что сказать! О мельнице! Вам нужно прекратить. Послушайте меня!
Но за дверью было тихо. Я била по двери и кричала, пока горло и ладони не заболели. Отчаяние заполнило меня. Никто не знал, что я была тут. Никто не будет меня искать. И никто меня не услышит. Я была на третьем этаже, была заперта. Я оглядела аккуратную комнату с заправленной кроватью. Кожу покалывало. Как долго он планировал это?
Я прошла к окну, искала засов, но его не было. Стекло было толстым и с пузырьками, не удавалось увидеть, что снаружи, хотя я была уверена, что была с обратной стороны дома. Сесть больше было негде, и мне пришлось пройти к кровати и опуститься на древний матрац.
Что теперь? Моя сумка осталась внизу. Одежда, чернила и ручки, деньги. Пистолет. Если бы он был у меня, я прострелила бы замок. Я заставила бы Жиля отпустить меня. Угрожала бы ему. Я дико вспомнила, как направила его на Рена, и как он сказал, что знал, что я не выстрелю, потому что не зарядила пистолет.
«Рен».
Он пойдет к Мэгги и расскажет о существах, и Мэгги знала, что я была с Жилем. Она точно скажет Рену. Он придет за мной, да? Поможет мне выбраться отсюда.
Я подняла ноги на кровать, заметила, что юбка прилипла к порезу на колене от падения. Я оторвала ткань от раны, напрягшись, подняла ткань, чтобы осмотреть. Порез снова кровоточил, края были неровными. Я плюнула на, как мне казалось, чистую часть юбки и протерла порез. Я оторвала край внутренней юбки и повязала на колене. А потом сжалась в комок, ведь делать было нечего.
Я, наверное, уснула, потому что резко села, растерявшись из-за того, где была, когда ключ загремел в замке. Я не успела свесить ноги с кровати, а Жиль вошел. Он запер дверь, пока я вставала, и убрал ключ в карман.
— Который час? — спросила я.
— Четыре. Время чая, — он шагнул вперед, и я увидела это.
Темный пистолет в его руке.
— Ложись на пол. Лицом вниз, — мягко сказал он, словно обсуждал погоду. — Пожалуйста.
Я потрясенно смотрела на него.
— Альва, если хочешь есть, слушайся меня. Иначе я радостно подожду, пока ты не придешь в себя.
Я вспомнила правила выживания. Третье и четвертое правило. Быть полезной и не злить. Я сглотнула.