— Погоди… — сказал Рен.
Я ничего не видела, но послышалось шарканье и стук, он пытался залезть на стену и не смог. Я улыбнулась под нос.
Он отошел, и я его увидела, его волосы были серебряными в свете луны, он потирал ноги, глядя вверх.
— Ты в порядке? — спросила я.
Но он смотрел правее меня, глаза его были большими. Ах. Он заметил моего соседа.
— Как видишь, я не одна, — сказала я.
— Мистер Дуглас, — сказал Рен, кивая с уважением.
— Маррен, — буркнул мой отец из соседней камеры.
— Ты против? — сказала я отцу, а потом спросила у Рена. — Он ушел?
Рен покачал головой. Кто-то позвал Рена, и он повернулся, а потом посмотрел на меня.
— Мне нужно идти, но я вернусь утром с Мэгги.
Мое сердце сжалось, но я кивнула.
— Хорошо. Береги себя.
— И ты, — сказал он, снова взглянув на моего отца.
А потом повернулся и побежал к магазину Уилсон.
Я спустилась, шея и ноги болели от напряжения. Холодало, и у меня не было шали, так что я укуталась в одеяло, закашлялась от поднявшейся пыли. А потом устроилась и ждала.
* * *
Я задремала и проснулась от своей дрожи, зубы сильно стучали. Без стекла в окне или ставен ничто не мешало холодному воздуху попасть в комнату.
— Альва? — позвал папа шепотом.
Я выдохнула.
— Что?
— Подойди к двери. Вытяни руку.
Я замерзла и устала, сил возражать не было, и я потянулась сквозь прутья и нащупала что-то мягкое. Одеяло. Его одеяло.
Я замешкалась.
— Мне это не нужно.
— Я знаю, что ты умеешь лучше врать, — сказал он, улыбка приподняла уголки моего рта в ответ на его тон. Он был раздражен. Но было и кое-что еще. Уважение, наверное.
Я взяла еще одно одеяло. Я укуталась в оба, одно закинула на голову, будто шаль. А потом подобралась к окну и выглянула.
Луна была высоко, но собрались облака, и свет падал участками. Почти все окна уже были темными, только несколько тускло сияли, хотя я не могла угадать время. Было достаточно поздно, чтобы мир уснул. Я видела, что кто-то сидел в клетке, но не могла разобрать, кто, пока он не встал. Я увидела широкую спину. Джим Баллантин. Я смотрела, как он разминал ногу, потом он сел, укутал плечи одеялом.
А потом встал снова, смотрел вперед, его одеяло беззвучно упало на землю, и я проследила за его взглядом.
Там было три существа посреди улицы, они смотрели на него в клетке. Они словно только появились: в одну секунду их не было, в следующую стояли там, будто так и было всегда.
Облако закрыло луну, и я потеряла их из виду.
Когда свет вернулся, они оказались ближе к клетке, и я лучше их разглядела. Те, что были в центре и ближе к тюрьме были без волос, бледные, как те, кого я видела. Но существо справа было меньше, больше похоже на человека, и кожа была темнее, грудь, спина и ноги до лодыжек были покрыты шерстью. Существо, похоже, было из юных, его взяли на охоту. Звери так делали, брали юных и учили их убивать.
Они хотели научить его тому, чему научились прошлой ночью. Как открыть клетку.
Я смотрела, как они толкнули младшего вперед, и он пошел не так грациозно, как взрослые, к остолбеневшему Джиму. Он потянулся к существу, и я с ужасом увидела, как он поманил его в клетку. Что он делал?
Я отвлеклась на движение на улицах по краям. А потом показалось, что у мира пропало дно, и я полетела вниз.
К площади шло все больше существ, больше, чем я считала возможным. Я думала, судя по увиденному, что их было пять-шесть, небольшая семья. Но их было хотя бы вдвое больше, и они тихо шли к Джиму в ловушке, некоторые по улицам, другие по крышам, двигаясь, как большие белые пауки.
— Видишь? — шепнул мой отец. У меня не хватило дыхания ответить.
Я застыла, когда двое взрослых, приведших юного, повернулись к нам, головы одновременно склонились на бок, их глаза искали нас.
— Они нас слышат, — прошептала я.
От моего шепота их губы раздвинулись в беззвучном оскале одновременно, и на мне выступил холодный пот, сердце забилось быстрее от древнего инстинкта.
Одно из существ издало ненавистное щелканье, и оно разнеслось эхом по площади. Другие застыли, и все повернулись к окну, из которого я смотрела.
Облака вернулись, и я выругалась, прижалась щеками к прутьям, желая увидеть, что они сделают, смотрели ли они и дальше на меня.
— Альва, назад, — рявкнул отец, и я по привычке, выработанной за годы, тут же сделала это.
Это спасло мне жизнь.
У моего окна был монстр.
Он забрался на второй этаж или спрыгнул с крыши, держался за карниз окна, чтобы не упасть. Он смотрел на меня, бледное лицо отделяла от меня решетка, а потом его холодные пальцы сжали металл там, где до этого были мои.